Gelato… Со вкусом шоколада
Шрифт:
— Повернись, пожалуйста.
— Не могу.
— Не можешь или не хочешь? — надеюсь, что Смирнова выберет достойный и открытый вариант.
— Не могу, — на своем настаивает.
— Я обидел?
Замечаю, как Тосик поднимает руку и, кажется, прикладывает ее к своим глазам.
— Я настаиваю на этом разговоре, Ния. Но предпочитаю говорить в открытую, а это значит, глаза в глаза. Поэтому…
— Я навязываюсь?
— Что? — как будто плохо слышу, поэтому еще раз уточняю. — Что ты сказала?
— Я чересчур
— Не городи херню! — нет крика, но по тону моего голоса надеюсь, что однозначное предупреждение она улавливает и к сведению все принимает.
— Мне пора?
— Куда?
— Домой.
— Нет. Какого хрена? Что за… Тоня, ты чего?
— Я поспешила?
Да уж! А это не игра в шарады или еще какие интеллектуальные загадки и аркады. Уже пять дней Антония ожидает моего ответа на ее любезное, но очень странное «деловое» предложение Ей-богу, чертовы кавычки уже все те же пресловутые пять дней сопровождают совместное существование в моей квартире.
— Нет.
— Ты не ответил на вопрос, — Смирнова шепчет.
— Ответил. «Нет», а ты не поспешила.
— Другой…
— Дай мне время, — рассматриваю исподлобья женский зад.
— Сглупила? — какой сарказм, язвительность и нескрываемое пренебрежение сквозят в ее словах. — Предстала не в том свете? Разыграла дуру?
— Прекрати, — распускаю руки и по обеим сторонам от своих ног упираюсь ладонями в край стола. — Тебе не идет.
— Не идет? — наконец-то поворачивается ко мне лицом.
— Нет.
— Я пожалела, Петя, — задрав и выставив свой подбородок, с гордостью сообщает. — Сто тысяч раз о том, что сделала тогда, сильно пожалела…
— Стало быть, я, как муж, тебе уже не нужен? Ты передумала! — тычу пальцем ей в лицо.
— Я не нужна, — оттолкнувшись от дверцы кухонного шкафа, она обходит стол и сидящего на нем меня. — В качестве жены я тебе не нужна.
Кажется, такое умозаключение называется ложная посылка? Как мне доказать, что сейчас Смирнова абсолютно не права? Установив противоречие, двигаясь от так называемого «противного» предположения?
Неспешный, слегка вальяжный шаг и полное отсутствие слабой искорки в глазах — сухой остаток для ее характеристики. И что, прикажете, мне с этим делать? Схватить за руку — принудить, заставить, приказать и подчинить. Продемонстрировать ей силу? А может быть, не трогать и позволить ей уйти? То есть отказаться, что ли?
Выбор, как обычно, не большой, и, как водится, чрезвычайно трудный. Но я решаюсь все-таки на первый вариант и очень быстрый шаг.
— Не уходи, — цепляю ее кисть, подтягиваю и располагаю в точности перед собой. — Нужно поговорить.
— Будь честен, пожалуйста.
— Я честен, — шепчу ей прямо в губы. — Я дам ответ. Обещаю!
— Нет, — пряча взгляд, она мотает головой.
—
— Твой ответ «нет», Велихов.
— С чего ты взяла? — раздвинув ноги, устанавливаю Нию между ними, сдвигаю и сильно зажимаю. — Посмотри на меня, — подныриваю, хочу поймать ее ответную реакцию.
— Если бы ты знал, как сильно я корю себя, — вздыхая, сокрушается.
— За что? — не дожидаясь полной формулировки предложения, иду на опережение.
— За импульсивность в действиях, например.
— Не вижу импульсивности, — сразу же парирую.
— За глупость, необдуманность, за спешку. Разве мало?
— Это не глупо и не быстро. Прекрати!
— Успокаиваешь, да? — Смирнова, наконец-то, вскидывает на меня глаза.
— Всего лишь разбиваю твою слабенькую — прости, пожалуйста — защиту. Между прочим, особо не утруждаясь, опротестовываю все твои предположения. Вопросы могу задавать? Ну-у-у, для цивилизованного диалога? — напрямую обращаюсь к ней. — Антония? Или мне разрешено молчать и просто слушать?
— Конечно, — почти неслышно шепчет, — спрашивай.
— Мне очень интересно, Тосечка, зачем ты додумываешь то, что попросту не существует? — сразу наступаю на нее. — Зачем решаешь за меня? Зачем херню анализируешь и накачиваешь притянутую за уши важность? Зачем близко к сердцу принимаешь? Зачем ты злишься, нервничаешь, просто игнорируешь? За каким чертом ты прячешься и себе же затыкаешь рот? Это совсем не похоже на Туза, с которым я знаком с канатного манежа.
— Не преувеличивай.
— Полагаю, что ты можешь точнее дату назвать? Готов согласиться с твоей позицией. Раньше или позже? За что зацепимся?
— Я ведь не о том, — недовольно бухтит.
— Ты не ответила, а мои вопросы по-прежнему висят с активной гиперссылкой.
— Я что-то делаю не так?
— Отдаляешься и замолкаешь.
— Не отдаляюсь. Это все неправда. И потом, Петенька, я ведь умею держать язык за зубами. Умею быть такой…
— Такой? — надменно хмыкаю. — Это какой «такой»?
— Той, которая нравится большей части мужского населения планеты. Покорной, молчаливой и…
— Скучной и простой? — своим вопросом дополняю ее дебильное предположение.
— Не знаю, — пожимает плечами. — Но тебе лишь стоит…
— Попросить, наверное? — прикрыв один глаз, уточняю.
— Именно.
— Тоня, Тоня, Тоня… — со свистом выдаю, транслируя нравоучения, качаю головой.
— Отпусти! — она вдруг предпринимает несмелую попытку ослабить мой захват и выйти на безопасную для себя дистанцию, но я самоуверенно настаиваю на своем.
— Я по-прежнему требую полноценного общения. Ты сделала мне предложение. А я, вероятно, очень грубо взял тайм-аут, вызвав у тебя недоумение, настороженность, и тем самым заставил сомневаться в себе. Это предположение верное?