Героика. Сага о не очень хороших людях
Шрифт:
Перевалив через холм, телега начала спуск в лощину. По ее дну, в окружении сосен, дубов и вязов, струилась небольшая речушка — настолько тоненькая и мелководная, что издали ее можно было принять за ручей. На берегу расположился особняк. Мрачный и трехэтажный, с приземистыми башенками и треугольной крышей, он возвышался в самом центре низины. Поросшая мхом каменная ограда отделяла дом от черты леса. С вершины холма и вплоть до парадных ворот вниз тянулась проторенная колея. Стебельки травы, росшие в следах от колес,
Натянув вожжи, Лоренцио остановил телегу напротив входа в поместье. Запертые ворота угрюмо нависали впереди, отбрасывая на дорогу решетчатые тени. Вершины черных прутьев украшали декоративные пики. Везде, где только можно, вились лозы дикого плюща.
— Приехали, Ваша Светлость! — крикнул неандерталец в спину лорду Генри.
Виконт уже выбирался из седла. В центре ворот расположилась кованая плита с приделанной к ее поверхности ручкой-колотушкой. Литая голова льва сжимала в пасти массивное кольцо. Придерживая лошадь за узду, лорд Генри подошел ближе и взялся за кольцо свободною рукою.
Гулкий удар эхом разлетелся по лощине. Из крон ближайших вязов с карканьем вспорхнула стая черных птиц. Ударив один раз, виконт замер в ожидании. Особняк хмуро возвышался по ту сторону ограды. Темные окна осуждающе разглядывали непрошеных гостей. Видимые через прутья двери дома оставались наглухо закрыты. Промаявшись несколько минут, рыцарь взялся за ручку снова: ударил раз, затем второй, и так до тех пор, пока все поместье не начало содрогаться от звона чугунного кольца, долбящего по металлической пластине.
— Собаки не лают, — настороженно пробормотал Хиггинс. — Впервые вижу, чтобы в таком месте не было собак...
Наконец, двери дома гневно распахнулись. На пороге возник силуэт коренастого и очень плотного мужчины. Переваливаясь с ноги на ногу, он зашагал по тропинке к ограде. В свете угасающего солнца плешь на квадратной голове блестела, точно смазанная маслом. Два белоснежных пучка волос торчали по бокам, придавая незнакомцу сходство с опытной и очень хитрой псиной.
— Кто такие?! — рявкнул он, испепеляя лорда Генри злобным взглядом. — Зачем приперлись?!
Судя по виду, ему было не меньше пятидесяти лет. Некогда голубой сюртук позеленел от частой стирки. Поправив сползшее на нос пенсне, мужчина с подозрением оглядел всю компанию.
— Милорд, позвольте представиться, — не выпуская поводья из рук, виконт сделал шаг назад и отвесил глубокий поклон. Недовольная лошадь попятилась за ним следом. — Я лорд Генри — странствующий рыцарь и искатель приключений. А это мои верные друзья и помощники: леди Лодж и... Хиггинс. Мы приехали освободить вас от проклятия!
Немного помедлив, он склонился к ограде и шепотом произнес:
— Это ведь вы давали объявление в «Козельском рыболове»?
Выражение лица мужчины кардинально переменилось. Уголки рта медленно поползли вверх, и тяжелую бульдожью физиономию озарила широченная улыбка.
— Что же вы сразу не сказали?! — воскликнул
Увитые плющом ворота со скрипом разошлись в стороны. Щелкнув вожжами, Лоренцио загнал телегу внутрь просторного двора. Лорд Генри зашел следом. Мужчина засеменил рядом с ним, едва только виконт пересек границу поместья.
— Милости просим в нашу скромную обитель, благородный сэр рыцарь! Мое имя — Аткинс. Я служу дворецким у Его Светлости барона Таттона. Дозвольте позаботиться о вашей славной лошадке.
Сунув в рот два пальца, он громко и пронзительно засвистел. Несколько минут спустя из прилегающей к особняку конюшни высунулся заспанный человек неопределенных возраста и степени трезвости.
— Джейкоб, грязный ты дармоед! Опять дрыхнешь средь бела дня! Видишь лошадь благородного господина! Отведи ее на конюшню: напои, насыпь овса, вымой и причеши! Шевелись, каналья!
Недовольно бурча себе под нос, Джейкоб принял из рук лорда Генри поводья.
Откинув задний борт повозки, Хиггинс спрыгнул на землю. Проигнорировав многозначительный взгляд Даны, намекающий, что дамам в платьях с длинной юбкой надлежит оказывать помощь со спуском, коротышка огляделся по сторонам.
— Большое спасибо! — рявкнула девушка, кое-как выбравшаяся из телеги сама.
— Не за что, — забрав свой походный мешок, Хиггинс просунул руки через лямки.
Толстяк Лоренцио сидел на козлах, испуганно нахохлившись и бросая по сторонам косые взгляды. Обмолвившись с ним парой слов, лорд Генри отпустил телегу домой с наказом вернуться на следующее утро. Та тотчас же выехала за ограду и устремилась на вершину холма. Ассистент Сиятельного Кадмуса явно спешил убраться от этого места как можно дальше.
Дверь балкона, нависавшего со второго этажа над главным входом, со скрипом приоткрылась.
— Аткинс, старый осел! — раздался сверху недовольный стариковский голос. — Что за шум внизу?!
— Прибыли герои-приключенцы спасать нас от проклятия, Ваша Светлость! — подняв голову, крикнул дворецкий. — По объявлению в газете!
— В кои-то веки, а я-то уж было отчаялся! Какие упитанные! И целых трое! Не стой столбом, дурень! Вели накрывать на стол для дорогих гостей!
Забежав вперед, Аткинс распахнул настежь двери дома. Темный проем зиял в вечерних сумерках разинутой голодной пастью.
— Проходите, проходите, чувствуйте себя как дома! Знали бы вы, как мы вас заждались! — дворецкий склонился у порога, вытянув руки в пригласительном жесте. С лица его не сходила ухмылка, похожая на собачий оскал.
«Не нравится мне все это», — подумала Дана, шагнув через порог за лордом Генри. Словно угадав ее мысли, Хиггинс недовольно хмыкнул.
Глава 1.4
— Стало быть, — прошамкал беззубый рот, — вы, молодой человек, есть странствующий защитник слабых и обездоленных?