Героин
Шрифт:
— Вы слишком глубоко в теме, Аркадий, это ваша личная проблема?
— Ну и что? На гонораре это не отразиться. Только, Ноготь, прошу вас без дешевых фокусов. Биологических родителей легко выявить по иммунным пробам, так что о подмене и думать не надо. И, кроме того, донорская мать приедет ко мне, мой врач вставит ей в матку оплодотворенную яйцеклетку. Рожать вы ее тоже привезете к моему врачу. Рожденного ею ребенка она даже не увидит. Тридцать тысяч евро.
— Ну, Аркадий, ну молодец-просветитель!
—
— Я выясню. Кстати, Аркадий, вы, как я понимаю, не единственный, кто хотел бы чужую матку поэксплуатировать?
— Пять клиентов вы имеете уже сегодня.
— Хорошо. Думаю, этот вопрос будет решен. Родится мальчик — обрезание сделаю своими руками. Я вам перезвоню, Аркадий.
— Да кто вы такие!? Спокойно, понял все, понял. Стрелять не надо. Вот ключи от машины. Все в порядке, ребята.
— Нам не нужна ваша машина, да мы и грабить вас не собираемся. Меня зовут Хомяк, слышали?
— Слышал. Что вы хотите?
— Вот это уже лучше. Вы главный врач сковской психиатрической больницы, я не ошибся?
— Вы не ошиблись. И что же вы хотите?
— Когда-то я работал у Олигарха, но он меня обижал финансово и я от него ушел. Не хотите ли последовать моему примеру?
— Не понимаю, о чем вы говорите, я не имею никакого отношения к Олигарху.
— Вот только не надо орать патриотические песни под балалайку. Не надо. Не главный врач психушки, а дяденька Калинин какой-то. Речь все равно пойдет не торговле человеческими органами.
— Какие еще человеческие органы! Да я…
— Что вы так шумите возле каждого моего слова? Еще раз напоминаю вам, что в общественном месте метеоризм нужно выдавливать из себя по капле. И успокойтесь. Торговать почками сумасшедших вы продолжите, как и делали раньше. Я хочу предложить нечто совсем другое. Почему бы вашим сумасшедшим не поработать суррогатными матерями? А, подумайте. Десять тысяч евро за каждого малютку, да и статья не подрастрельнная. Ну зачем вам, скажите, эта музыка Вагнера и атаки напалмом? Или вы что, не знаете, что такое суррогатное материнство?
— Знаю. Предложение заманчивое, не скрою. Но что будет, если Олигарх узнает, что деньги идут мимо него?
— Вот ведь как! Олигарха все бояться, а Хомяка почему-то никто. И напрасно. Приведу пример. Был у меня один знакомый по имени Свастика. Может, слыхали?
— Слыхал.
— Ну, так вот. Хотел как-то Свастика меня обидеть. Думал, что все это прошло у него безболезненно, на Олигарха полагался. Гулял он, беззаботно прыгал на лужайке. Но однажды нагнулся Свастика за цветочком и неожиданно почувствовал адскую боль в заднице. Оглянулся он, а из нее окровавленный кинжал торчит.
— История Свастики — это рассказ на потеху особо умственно одаренным даунам. Поучительна, слов
— В принципе… Какая-нибудь со здоровым акушерством олигофренка даже не поймет, что, собственно, произошло… заманчиво, черт подери. Прямо таки запретные плоды раздумий и поэтических фантазий или стихи для взрослых. Есть у нас в психушке цветущие девушки, которым уже ничего не поможет. Только лоботомия. Почему бы им и не познать радость беременности? К примеру, та мухоненавистница, которая хранит под кроватью 40 килограмм убитых ею мух? Ведь тупа, как самка Буратино. Короче говоря, Хомяк, флаг тебе в руки и горн в зад.
— Вот видите. Обговорим детали?
— Алло, Хомяк, как прошел разговор с главным врачом?
— Плодотворно. Уломали парня. Как ты и предполагал.
— Как договорились?
— Мы приедем, заберем какую-то олигофренку, отвезем в клинику. Там в нее вставят оплодотворенную Аркадием яйцеклетку, и мы возвращаем олигофренку в родной сумасшедший дом. По дороге угощаем ее во все природные отверстия, гы-гы-гы.
— Если вы ее хоть раз трахнете до… Оторву женилку без права апелляции в высшие инстанции.
— Да ты что, Ноготь? Только напоследок помнем ей сиськи. Эх, умеем же мы за женщинами ухаживать. Вот недавно встретил одну: «Что-то птицы низко летают, к дождю, наверное, — говорю, — А у меня как раз мама к брату уехала. Может, пошли ко мне дождь переждём? Только в аптеке что-нибудь к чаю купим…». Отвлекся, извини. Через восемь с половиной месяцев снова привозим ее к тем же врачам. Она рожает, младенец тут же переходит в руки счастливых биологических родителей, которые со слезами умиления на глазах расстаются с деньгами. Все рады, все смеются.
Флаги вьются над землей, Музыка играет. Все ребята во дворе Ноги поднимают.— Хомяк, ты сначала сделай все как подобает, а потом песни петь начнешь.
— Твое дело, Ноготь, продумывать все. А за исполнение можешь не волноваться. Сделаем.
— И, все-таки, тема лишение девственности главного врача психиатрической больницы тобой, Хомяк, раскрыта не полностью. Это гордый опущенец явно чего-то не договаривает.