Героинщики
Шрифт:
Правильно я говорю?
Поэтому я нахожу кассету с «Волшебником страны Оз» и пересматриваю ее. Я понимаю, этот фильм немного староват, но я же не веду себя, как гомик, хотя и с удовольствием смотрю это кино почти каждый день. Потом я вдруг вспоминаю, что видел один раз гомика, который принимал кокаин, просматривая «Волшебника страны Оз». Это просто глупо, нельзя быть слишком суеверным чуваком. И все же прекрасно сидеть и смотреть кино в своем родном уголке, тихо и мирно, вообще без наркотиков. Понимаете?
Я приношу себе чашку чая, точнее, суповую миску чая (у нее даже ручка есть,
Вот блин!
Это должно быть Рентс, это точно не Бакстер, хозяин квартиры, о котором Гэв Тамперли рассказал нам, что бедного старика нашли с пробитой головой в своей квартире на Лондон-роуд. Помню, Кайфолом говорил, чтобы мы держались подальше от его сына, коварного мудилы, но я сейчас мог сделать? Да, друг, такова жизнь - старик со всеми своими домами и клиентами, домовладелец, умер в одиночестве, хотя никаких наркотиков не употреблял. Надо как-нибудь позвонить Элеонор Бакстер ... Мне всегда было жалко таких одиноких людей.
Я встаю с дивана и шагаю к двери: на пороге появляется Кайфолом, у которого в руках сумки и выпуск «Ивнинг Ньюс».
– Кочерыжка!
– Кай.. Саймон, как дела?
– Дэнни-бой ... Сильно ты похудел, - разглядывает он меня, а потом продолжает: - Все путем?
– Конечно!
– радостно отвечаю я, потому что сейчас меня все только и спрашивают, что о СПИДе, я, бля, сейчас известен, как Дэвид Боуи, понимаешь?
– Что ты здесь делаешь?
Ты же сейчас в Италии должен быть?
У Эль-Кайфоломос появляется знакомый мне овечий взгляд, и он начинает рассказывать.
– Э-э-э ... Обычные сельские дела. Ты не можешь вести себя там так, как привык вести себя здесь, Дэнни, - объясняет он, почесывая яйца, - это надо просто видеть; Папа Римский там держит руль, отчаявшимся там ни шагу тронуться. Трудно мне там пришлось, поэтому я решил заблаговременно уйти с той сцены, - с этими словами он бросает «Ньюс» на стол.
– Ты посмотри, Клаудиа Розенберг сегодня выступает. Хочу обзавестись билетами, для нас обоих.
Он идет в гостиную и кричит оттуда:
– А где наш телефон?
И вдруг видит, что я смотрю по телевизору.
– У-ла-ла-а, Джуди Гарланд выглядит очень сексуально в том полосатом платье . Прости, приятель, ты подрочить собирался?
– Нет ... Просто хочу посмотреть кино, - говорю я. Кайфолом кивает, берет трубку и начинает набирать номер.
– Здравствуйте! Могу ли я поговорить с Конором? Передайте ему, что это Саймон Дэвид Уильямсон, он поймет.
– Кайфолом зажимает трубку ладонью и говорит мне: - Ебаные секретутки, «могу я узнать, кто звонит..» Он закатывает глаза. Вдруг ему отвечают, и он сразу переключается на обычную приветливую, льстивую речь: - Здравствуйте!
Не хочется мне иметь с ним дело. Я вообще не употреблял ничего, пока он не приехал, а в трезвом состоянии просто ненавижу толпы людей, у меня настоящая клаустрофобия. Но Эль-Кайфоломос выглядел таким счастливым, и я не мог бросить этого кошака, когда он в таком прекрасном настроении. К тому же, это - Клаудиа, певица из Дании, она настоящая легенда!
Кайфолом подходит к своим сумкам, расстегивает одну из них и достает бутылку вина.
– Неси два чистых стакана, Дэнни, время пить кьянти! Объявляю охоту на лейтовских телочек, у нас два билета на вечеринку после концерта! Давай, друг, поторопись!
Я пошел на кухню, но там остался только один чистый стакан. Этот будет ему. Я выливаю из миски чай, который уже совсем холодный. Мы усаживаемся на диван и выпиваем по паре стаканов. Смотрим «Волшебника страны Оз». Затем отправляемся на концерт, а по дороге останавливаемся выпить пивка у Джо Пирса. Я чувствую себя прекрасно, просто клево, даже не переживаю из-за толпы людей, когда мы добираемся, наконец, до клуба. Есть у Кайфолома одна замечательная черта - он пробивной, у него что-то типа ... э-э-э ... авторитета, пожалуй, будет правильно так назвать его привлекательность. Он был итальянским ребенком, который вырос и мамой и сестрами, и те испортили его постоянными ласками, присущими женской компании. Так о нем говорит Рентс, и он прав. Но все же он хороший парень, наш Кайфолом. Может быть высокомерным в общении с телочками, но ему это только на руку. Мне остается только удивляться, потому что на меня не распространяется правило: «чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей».
Здесь собралась безумная толпу, главное сейчас - это протиснуться мимо этих ебаных курильщиков травки. Кайфолом проталкивается сквозь толпу с видом владельца этого клуба, я шагаю вслед за ним. Вижу нескольких куколок, которые вытаращиваются на меня, как будто мы знакомы, но мой друг улыбается всем настолько роскошно, что вскоре мы оказываемся у сцены. И вот группа из четырех человек - гитарист, басист, барабанщик и клавишник - выходят на сцену и берутся за свои инструменты. Эта красивая куколка, которую я полюбил сразу, начинает вопить: - КЛАУДИА! КЛАУДИА! МЫ ЛЮБИМ ТЕБЯ!
И, понятное дело, - эта Настоящая Женщина появляется на сцене под бурные аплодисменты в готическом черном наряде.
Я знаю, что не имею права говорить так, но я был несколько разочарован, так как считал, что Клаудиа Розенберг выглядит всегда как кудрявая, грациозная супермодель с обложки «Уличных Сирен», но это, пожалуй, было даже до восьмидесятых годов.
Эта винтажная леди-доброта напоминает мне разве что соседскую мамку. Считаю, так оно и есть, ведь она, по сути, обычная лейтовская женщина средних лет, как раз в самом расцвете. Девушка позади меня снова выкрикивает: