Гипноз для декана
Шрифт:
Только сейчас я поняла, насколько напряженный это был момент и насколько близко я была к скандалу. У меня будто гора с плеч упала. Подскочив от радости, я набросилась на Андрея, заваливая его на кровать рядом с раскрытым чемоданом и атаковала беспощадно-развратным поцелуем…
Спустя минут пятнадцать слезла с него, тяжело дыша и покачиваясь, присела на корточки рядом с кроватью.
— Вот куда… ты их забросил? — щурясь, попыталась прощупать взглядом прикроватную темноту.
— Тут… — лениво протянул он, поднимая руку и крутя на пальце мои потерявшиеся трусики. — Только они порвались. Надеюсь,
Я не отвечала, обнаружив вместо трусиков то, про что и думать забыла. Заброшенные еще вчера под кресло круглые часы-луковицу на длинной цепочке. Те самые — для гипноза.
Это знак — поняла я. Тянуть больше нельзя — я должна получить все ответы на свои вопросы перед нашим отъездом, а не после него.
— Слушай, Андрей… — проворковала, включая тот самый, мягко-завлекающий, медовый голос, от которого мне самой сразу же захотелось спать. Медленно, не делая резких движений, встала и встретилась взглядом с его — уже слегка расфокусированным. — Я бы хотела кое-что обсудить с тобой кое-что… связанное с вот этими вот часами. Не хочешь сесть в кресло? Там будет удобнее…
Глава 27
На этот раз Андрей погрузился в транс раза в четыре быстрее, чем на предыдущих сеансах. Настолько быстро, что я не успела уговорить его подняться и сесть в кресло — решила так и продолжать с ним, лежащим на спине и смотрящим в потолок.
Какая, собственно разница? Часами правда махать неудобно, но я даже помахать ими как следует не успела — настолько мгновенно его мозг настроился на нужную мне волну восприятия и замер в состоянии залитой янтарем ящерицы.
Начала издалека, невольно стараясь отдалить момент невозврата, к которому всё и шло.
— Андрюша? — с трепетом в голосе я произнесла его имя, любуясь жесткими, резкими чертами, которые еще не так давно казались слишком угловатыми, чтобы быть красивыми. Мне понравилось, что я могу вот так легко и без стеснения называть его уменьшительно-ласкательным, и я позвала его снова: — Андрюша…
Он не отозвался ни на первый зов, ни на второй, и я наконец сообразила — в трансе его мозг ждет указаний и отвечает на четко заданные вопросы. А вот что должен делать со своим именем, произнесенным вслух, возможно, не понимает.
— Андрюш, ты слышишь меня? — я осторожно погладила его ладонью по руке, вдоль по стальному бицепсу, ощутимому даже в расслабленном состоянии.
— Слышу, — немедленно ответил декан пугающе-равнодушным голосом робота, продолжая смотреть в потолок.
— Хорошо, — мягко похвалила я его, проглатывая ком в горле. — Расскажи мне, что ты помнишь о том случае, когда упал твой трофей.
Я старалась говорить тем же тоном, что и раньше во время внушения, но, несмотря на легкость, с которой я овладела его сознанием, мне было сегодня намного труднее, чем раньше. На мгновение я даже пожелала, чтобы у меня ничего не получилось — чтобы Андрей почувствовал, как у меня дрожит голос, и проснулся, не дав мне довести сеанс до его логического заключения. Но увы. Он не проснулся.
— Это было… на приеме, который мы устроили для министерства… — всё так же равнодушно поведал мне декан. — Я увидел, как закачался столб с трофеем, подошел… и увидел одни осколки. Мне было очень больно их
Я резко вдохнула… выдохнула… и вмешалась.
— Это не так, Андрей. Ты забыл о том, как всё было на самом деле. Забыл потому, что я… попросила тебя забыть. Под гипнозом. А теперь я прошу тебя вспомнить о том случае. Вспомни о том, как всё было, и кто на самом деле уронил твой трофей.
Со своего ракурса я увидела, как его лицо меняется, как краска приливает к нему… потом отливает…
Красивые брови декана нахмурились, рот искривился, и в этот раз я по-настоящему испугалась, что эмоции смогут выбить его из транса.
Однако, невзирая на активную мимику, глаза его оставались сфокусированы на одной точке в пространстве — словно внушение позволило ему пронзить ее, расширить до невозможности, и там, в другом измерении, наблюдать за событием из собственного недалекого прошлого.
— Ты… — проговорил он наконец, еле раздвигая губы. — Это ты разбила мой трофей… Ты, Сафронова.
— Я… — кивнула, кусая губы. — Я упала, правда? Ты подбежал и…
— Увидел твою голую грудь, — продолжил он за меня.
Так я думала! Я почувствовала, как краснею, а в комнате, и так пропахшей сексом, становится жарко.
Не вздумай туда идти, не вздумай, он не простит!
— Расскажи мне, что ты почувствовал тогда! — не выдержав, выпалила вопрос, который до смерти хотела задать ему все эти дни.
— Я почувствовал… стыд. Будто увидел что-то неположенное, не принадлежащее мне. Возбуждение — встало так, что пришлось выпустить рубашку. Злость. Ревность — мне захотелось отчислить всех, кто мог увидеть твою грудь… кроме меня. И ненависть — к тебе. И к себе. За то, что я всё это… чувствую.
— Ты всё ещё ненавидишь меня? — я очень стараясь не дрожать голосом, но у меня, разумеется, не получилось. Если он скажет «да», я наверное, умру на месте.
— Нет, — спокойно ответил он. И замолчал — для продолжения фразы требовался более конкретный вопрос.
Но я так и не смогла заставить себя задать ему самый главный в моей вселенной вопрос. Да и нечестно это было бы — заставлять человека признаваться в любви под гипнозом.
Вместо этого я пошла дальше — закрыв глаза и буквально заставляя себя выдавливать слово за словом самое роковое для меня внушение.
— Я хочу, чтобы ты вспомнил всё, что я до этого приказывала тебя забыть. Вспомни всё, что происходило на том приёме — абсолютно всё! Потом всё, что происходило позже — когда ты пришел ко мне в комнату для семинаров в библиотеке. Вспомни, как ты увидел меня, гипнотизирующую Ренату Ерохину, как предложил мне загипнотизировать себя… как я согласилась. Вспомнил? Теперь вспомни то, что я говорила тебе под гипнозом… как достала часы, заставила тебя впасть в транс… приказала забыть о случае с трофеем. Вспомни, как ты рассказывал мне про своих бабушку и дедушку… про дачу… Вспомни. Всё вспомни, Андрей! А теперь давай переместимся к тебе в офис. Помнишь, когда я пришла к тебе подписать заявление, а ты занимался в своем маленьком зале за ширмой… Помнишь? Я снова достала те часы-луковицу… Это специальные часы — я использую их для того, чтобы гипнотизировать тебя. И сейчас я пользуюсь ими — уже в третий раз.