Гипноз для декана
Шрифт:
Зрачки Игнатьева всё ещё не двигались, а вот лицо слово бы жило своей, отдельной от глаз жизнью — губы шептали что-то неслышное, лицо то морщилось, то облачалось в гневную маску, то добрело, расплываясь в улыбке…
Он переживает заново события, которые я приказала ему забыть! — поняла я. Разговаривает со мной, ругается, смеется и даже…
Губы декана внезапно вытянулись в трубочку — это он снова переживал поцелуй со мной. Тот самый поцелуй, который я урвала у него, спящего в кресле!
Мне стало
Я зря приняла такое поспешное решение — всё ему рассказать прежде, чем влюблюсь в него по серьезному. Потому что я уже влюбилась. И теперь просто потеряю его.
Однако пути назад не было. Процесс был необратим — разве только я не решила окончательно прекратить его мозги в кашу постоянными забываниями и вспоминаниями.
Оставалось одно. Дать себе немного форы перед тем, как я окажусь лицом к лицу с новой реальностью, в которой он снова станет моим врагом и ненавистником.
— Ты сейчас погрузишься в сон и будешь спать еще час, Андрей, — тихим голосом проинструктировала его. — А когда проснешься — всё также же будешь помнить, что произошло с тобой. И то, что сейчас происходит. И то, что я тебе сейчас скажу… — не позволяя себе остановиться, на одном дыхании я продолжила: — Я люблю тебя, Андрей. И мне очень, очень жаль, что так получилось. Прости меня, если можешь. Прощай…
Последние слова я произнесла так тихо, что сама не услышала, что говорю. А когда договорила последнее слово, он уже спал — глубоко и спокойно.
Оттирая слёзы с уголка глаза, я наклонилась над ним и поцеловала этого спящего принца.
— Я люблю тебя… — повторила, вглядываясь в его угомонившееся лицо, похожее на маску какого-нибудь римского патриция. Провела кончиком пальца по носу, обвела губы…
И аккуратно положила ему на грудь часы-луковицу.
На улице меня уже ждало вызванное такси — приехало пока я собиралась. Вот ведь оно как — жить в богатом районе! Небось пасутся где-нибудь неподалеку, борясь за каждый вызов отсюда!
Погрузила сумку с вещами в багажник, влезла на заднее сиденье и тупо уставилась в подвешенный к консоли монитор с картой. Я понятия не имела, куда мне ехать. Обратно в общагу? И что я всем скажу?
А вдруг вообще ехать никуда не надо? Вдруг Андрей очнется и решит меня простить? Он, ведь и сам, если разобраться, во многом виноват…
Однако, здесь сидеть тоже не вариант — потому, что, если он мне НЕ простит, пусть лучше скажет об этом по телефону. Меньше всего мне сейчас нужны его перекошенные от ярости глаза и изрыгающие проклятья губы…
— Девушка, мы
— Да, конечно… — неуверенно протянула я.
И вдруг вспомнила.
Девчонки же звали меня потусить после учебы! Вот куда я пойду! Отвезу вещи в камеру хранения на ближайший вокзал, встречусь с ними на кампусе, попью кофе, отвлекусь от печальных мыслей, а к тому времени глядишь, и Андрей мой проснется…
И всё решится.
Идеально же придумано!
— В город! — приказала я таксисту. И дала адрес центрального здания нашего универа.
Водитель с облегчением тронулся с места, я же набрала номер своей лучшей подруги Киры, уже предвкушая, как заберусь на свою любимую скамейку в нашей забегаловке, расслаблюсь и втяну через трубочку моего любимого кофейного коктейля.
Красные кроссовки, которые заметила на водителе, чуть отклонившись в сторону, я упрямо решила… проигнорировать.
Глава 28
В отличие от таксиста, кроссовки нового бойфренда Ренаты были обыкновенного, белого цвета.
О да, как оказалось, у Ренаты завелся парень!
Глаза я, конечно, выпучила — и когда только успела? — но при нем расспрашивать о том, откуда он взялся, мне показалось неприличным. Тем более, Рената и так смущалась, и всем своим видом показывала, что не склонна сейчас к откровенным разговорам — даже рукой мне показала, что, мол «потом расскажу».
Парня мне представили Маратом и сообщили, что он с факультета экономики — параллельный поток.
В принципе, учитывая то, что я тоже не собиралась ни с кем откровенничать, парень мне не мешал. Какая разница, рядом с кем наслаждаться коктейлями и огромным, разноцветным, многовкусовым мороженным, который нам принесли на всех четверых?
Кира, само собой, тоже пришла и болтала без умолку, почти не трогая наш общий десерт. Мне даже показалось, что она немного… не в себе — до такой степени поток ее красноречия был неудержимым. Будто бы болтовней она пыталась сдержать плохо сдерживаемую истерику.
А, может, это она из-за нас нервничает? Лучшие подруги всё же разбегаются — вон и Рената уже при мужике… Боится остаться одна, вот и сходит с ума.
Я снова почувствовала себя виноватой. Нужно будет всё же навещать девчонок почаще — даже если у нас с деканом всё разрулится…
— А представляете, в Солнцево новый ТЦ открыли! — неожиданно громко взвизгнула Кира. — И я читала, что там все большие сети держат свои аутлеты! И всё-всё задешево! Может, съездим, а? Все равно сегодня больше нечего делать.