Глаза, опущенные долу
Шрифт:
Однако когда перешли в наступление, Фёдор достаточно уже приготовился, поняв главное: в его положении лучший способ бороться с нечистою - просто не замечать её. Слепота и простодушие, без малейшего ропота сносил он все проделки и издевательства, пол его кельи кишел змеями и жабами, но Фёдор и это терпел, приучив себя не вздрагивать при их холодном прикосновении.
Нечистая неистовствовала в злобе, но ничего не могла поделать, однако и Фёдору жилось не сладко. Однажды явился ему бесёнок и, уменьшившись до самых ничтожных размеров, стал нагло обгрызать черничные ягоды. Но Фёдор равнодушно щелчком смахнул его,
3
Так продолжалось полгода, и не видно было конца противостоянию, когда ещё издалека Фёдор увидел, как плетётся к нему какая-то старуха. Фёдору не хотелось впускать её в келью, и он вышел к ней навстречу. Что-то говорило ему, что на сей раз безмолвием ему не отделаться.
– Далеко же ты забрался, мил человек. Вот уж не рассчитывала кого-либо в здешних краях встретить.
Вблизи видно было, что бабушка не простая - чёртова бабушка, была она совершенно голая, покрытая лишь складками кожи, волосами да наростами. Сгорбленная, поддерживаемая, казалось, только клюкой.
– Что же ты молчишь, сыночек?
– Чёрт тебе сыночек!
– пробурчал Фёдор, осенив себя на всякий случай крестным знамением.
Однако старуха лишь усмехнулась его жесту. Нелегко было от неё отгородиться.
– Знаешь, я вот думаю: я ведь хозяйка здешних мест, не пора ли нам подружиться?
– Ишь ты, нашла друга, старая карга! Вельзевул тебе друг, - Фёдор намеренно решил и дальше отвечать грубостью.
– Что же ты всё поминаешь-то Его? А на "старую каргу" я ведь могу и обидеться.
– А что его поминать, коли сам бес передо мною? А карга, кто же ты есть, как не старая хрычовка?
Старуха покачала головой.
– Так-то ты встречаешь меня?
И исчезла.
Но когда Фёдор вернулся в келью, он с удивлением обнаружил, что старуха там уже, уселась преспокойненько прямо под образами и трёт с наслаждением горб о стену.
– А у тебя ничего здесь, уютно, - хохотнула она, довольная ошарашенным видом Фёдора.
– Нет ли у тебя ещё баньки? Я бы с удовольствием попарилась. И чтобы ты спинку мне потёр, веничком похлестал.
Банька была, действительно. Фёдор терпеть не мог нечистоплотности, и всяческих там "землеспальников" и "грязнышей" от души презирал.
– А пинка под зад не хочешь, старая кочерёжка?
– Фёдор решил ни при каких обстоятельствах не отступать - и дальше придерживаться всё той же избранной линии поведения.
Но "бабушка" только взвизгнула от удовольствия, нисколько не смутившись отпором инока.
– Что ты меня всё старостью попрекаешь? Если дело лишь в возрасте, то так и быть, сброшу лет двадцать-тридцать, но неужели я тебе такая не мила?
Она внезапно встала, закружилась в пляске по келье, разом всё за ней тотчас пришло в движение, загремело, засвистело вокруг, стали летать в воздухе огромные женские груди, взлохмаченные
Он открыл глаза, измученный, и обнаружил, что бесовщина поисчезала, а старуха, брезгливо отираясь от блевотины Фёдора, внимательно в него вперилась, как в прошлый раз тот демонок.
Да, тут была сила не сравнить с его: рано или поздно ему несдобровать, что-то с ним содеют. И точно, уже в ближайшую ночь Фёдору приснилось, как парится он со старухой в бане, трёт ей спину покорно, хлещет веником. Не так, так этак ведьма добилась своего, она даже потянулась к Фёдору с поцелуями, но тут он проснулся.
И решил больше не спать, доколе выдержит, творить молитвы. Однако сколько это могло продолжаться? Фёдор задумался. Что же делать? Убраться подобру-поздорову, как отец Ферапонт ему советовал? Фёдор давно уже понял, что самому ему из этого случая не выбраться, без помощи не обойтись. Но никто не хотел помочь ему. Бог молчал, хоть и внимательно выслушивал все молитвы Фёдора, видимо, хотел проверить, как тот выдержит испытание. Евфимий тем помог, что выгнал его из монастыря, вот и Ферапонт совет дал вполне здравый и благожелательный. Дело за ним, за самим Фёдором? Но если бы он был в состоянии, сам-то! Впрочем... как же он мог забыть о Корниле? Вот кто нужен ему сейчас, просто необходим.
Фёдор приободрился, разом сбросил с себя состояние неуверенности, обречённости. И хоть темень была - глаз коли, не стал дожидаться рассвета, побросал пожитки в котомку и отправился в путь.
Корнил! Они очень дружны были в детстве, до тех пор, пока судьба их не разлучила. И увлечения друга тогда пугали и раздражали Фёдора: не в меру тот был, по его мнению, любопытен. Но сейчас без этих знаний потаённых никак было не выправиться. Ну а не поможет Корнил, так и зачем ему сюда возвращаться? Подальше, так подальше. Можно и в обитель какую попроситься, с братией всё, чем одному, веселей.
Глава третья
1
– Каких же ты хочешь от меня советов?
– После первой радости встречи, дружеских тумаков и объятий, словно ушат холодной воды подействовала на Корнила исповедь Фёдора.
– Впрочем, кое в чём я тебе подсобить попытаюсь. Вот ты говорил, что Бог как бы отстранился от тебя, и имя Его не действует. Но это кощунство - на Господа так грешить, не приходило ли тебе в голову, что просто молитва твоя слабая? Ведь доказано уже, и не только преподобными, а и обыкновенными чернецами, что одной только молитвы Иисусовой достаточно человеку закалённому, сведущему, чтобы оборониться от любого ворога. А у тебя молитва-то в один образ. Она на устах, но ещё не стала душевною, так, чтобы ум твой презрел блуждание и воспарил, оставаясь в то же время как бы во внутренней клети. Ну а коли ты ещё выше поднимешься, то в третьем образе уже ни одна сила не достанет тебя.