Глазурь на торте

Керланд Линн

Осталось убедить в этом ее.

Осторожно.

Сэм прочистил горло и вошел на кухню.

— Эй, Сид, что на завтрак?

— Ох, — ответила она, невинно моргая, — яйца. Именно так, как ты учил меня, Сэм. Я только собираюсь приготовить их, — добавила она, взмахнув сковородой, вероятно, разгоняя запах сгоревших яиц.

— Звучит здорово. Хочешь, я приготовлю тосты?

— Нет. Просто отправляйся в гостиную и жди там. Я позову тебя, когда все будет готово.

Сэм позволил ей сорваться с крючка и отправился прятаться

в гостиную. После целой недели уроков, Сидни все еще не научилась делать омлет, чтобы спасти свою жизнь. Он у нее получался либо слишком жидким, либо слишком сухим. Но, так или иначе, Сэму было все равно. В один день она приготовит сырые яйца только для него, и он съест их с не меньшим удовольствием, чем делал это сейчас.

Спустя полчаса он сидел перед тарелкой подрагивающих яиц. Это было настоящей удачей, что его желудок с легкостью воспринимал любую пищу, иначе ему стало бы не по себе от стоящей перед ним перспективы. У Сидни был такой вид, словно она вот-вот заплачет, поэтому он съел не только свой завтрак, но и ее, после чего приготовил ей несколько неподгоревших тостов. И начал собираться с силами для выполнения своей унизительной части договора: обучению тому, что необходимо знать первобытному мужчине.

Ему было наплевать на молотки. Было наплевать на гаечные ключи, отвертки и прочие инструменты. Ему было наплевать, как работает генератор. Ему было достаточно того, что он дает свет, тепло и энергию для его компьютера. Он не хотел знать, откуда берется электричество и что делать, если его отключат. Для этого рядом с ним была Сидни.

Но сегодня все было по-другому. Он собирался научиться рыбачить. Сидни пообещала ему, что научит его, какая приманка подходит для какой рыбы. Сэм мог продеть нитку в иголку с такой же легкостью, как и перепрыгнуть через луну, поэтому, как он предчувствовал, самым трудным для него окажется надеть крючок на веревку. Рыболовную леску. Но как бы они ее ни называли, он знал, что его пальцы с этим не справятся, и Сидни придется оказать ему огромную помощь.

И если этого окажется недостаточно, чтобы заставить мужчину ухмыльнуться, Сэм не знал, что же еще может поспособствовать этому.

Он быстро внес изменения в четыре главы, о которых просил его агент, а потом жизнерадостно поджидал в гостиной Сидни, отправившуюся за их рыболовным снаряжением. Она вернулась с коробкой с рыболовными снастями и двумя удочками. Едва она поставила коробку, как Сэм тут же открыл ее и заглянул внутрь. Он достал маленькую серебряную рыбку с тремя крючками, свисающими с ее подбрюшья.

— Симпатично, — заметил он.

— Нет, не симпатично, — поправила Сидни, — Умно. Эффективно. Практично. Блесна никогда не бывает симпатичной, Сэм.

— Буду иметь в виду. Что же случилось с семужьей икрой или червяками?

— Это прошлый век, — ответила Сидни, потянувшись к удочке. — Сегодня ты рыбачишь с «большими мальчиками», Сэм.

—

А твои городские парни знают всеоб этом, когда сталкиваются с этим?

Она пожала плечами.

— Некоторые знают. Некоторым нравится думать, что они знают.

— Почему у меня такое ощущение, что им не нравится слушать, что они что-то делают не так, из уст женщины?

— Потому что ты невероятно умен, Сэм. А теперь, внимание. Я собираюсь объяснить тебе строение катушки.

Он откинулся на спинку дивана и чуть придвинулся к ней.

— Я весь внимание.

— Вот это, спереди, кнопка остановки. Она регулирует натяжение. Потом у нас идет бобина. Обратил внимание, как рыболовная леска намотана на нее, а затем продета через направляющую?

Сэм покорно кивнул.

— Теперь, когда забрасываешь, ты освобождаешь леску, нажимая на эту кнопку. Потом подтаскиваешь приманку назад к себе, поворачивая ручку…

После этого Сэм перестал слушать. Не то, чтобы он был не заинтересован в рыбалке. Он не возражал против лосося, поджаренного на барбекю с огромным количеством лимона. Он обнаружил, что просто не может сосредоточиться. Сидни была такой чертовски красивой. Ему было интересно, почему, ради всего на свете, ни один мужчина во Флаэрти старше десяти лет не обивает порог ее дома. Хотя Фрэнк Слейтер, вероятно, обивал. Сэму эта мысль не особо понравилась.

— Сэм?

Он моргнул и осознал, что она смотрит на него. Ее бледно-голубые глаза были широко распахнуты, а губы слегка приоткрыты. На Сэма накатило страстное желание наклонить голову и поймать ее рот в ловушку своего.

— Сэм, ты покраснел. Это из-за моих яиц?

— Я в порядке, — сказал он. Но его голос прозвучал подозрительно хрипло даже для его собственных ушей.

— Ты хочешь, чтобы я еще раз рассказала про части удочки?

— Нет. Продолжай.

Она погрузилась в обсуждение приманок, и Сэм приложил все усилия, чтобы ничего не упустить. Но ее аромат постоянно отвлекал его. Он не мог решить, в чем дело — в ее шампуне или в кондиционере, которым он пользовался во время последней стирки. Он наклонился чуть ближе, чтобы лучше почувствовать, и уткнулся подбородком в ее плечо, когда она неожиданно откинулась назад.

— Сэм!

— Извини, — сказал он, потирая челюсть. — Я всего лишь придвинулся, чтобы взглянуть поближе.

— Держи, пусть коробка со снастями будет у тебя на коленях. Так будет безопаснее.

Сэм позволил ей устроить у него на коленях тяжелую коробку, потом ненавязчиво втянул воздух носом, когда она наклонилась, чтобы достать блесну. Это мог быть шампунь. Это мог быть и кондиционер. Но что бы это ни было, оно было чертовски сексуальным и делало его легкомысленным.

— Сэм?

— У меня слегка закружилась голова, — сказал он, проводя рукой по глазам. — Это пройдет. Должно быть, вчера я слишком долго был на ногах.