Gnawed Noble
Шрифт:
– Вы не старше меня по званию? – спросил Кейр. Натаниэль не отозвался. – Я вынужден повторить вопрос…
– Да замолчи ты уже, - сквозь зубы пробормотал Хоу. – Мне уже с головой хватило ругани на сегодня.
– Я лишь хочу сказать, что, если вы не старше меня по званию, я вправе задавать вам вопросы. В конце концов, - Эремон глубоко вдохнул, - я новичок в ордене, и плохо осведомлен обо многих событиях.
– Тут полно народу. Приставай к кому хочешь, только не ко мне. Тем более если я сын своего отца и противен тебе уже поэтому.
Кейр прикусил язык. Он, конечно, мог бы
Вдруг дверь каземата приоткрылась, и внутрь вбежала Веланна. Эремон с удивлением отметил ее взволнованный вид – и взгляд, которым она наградила Натаниэля. Затем она уставилась на Кейра, и лицо ее посуровело.
– Пропусти меня к нему, - приказала она.
– С чего бы? – поинтересовался Эремон. – Узников принято держать в изоляции.
Эльфийка сделала шаг к нему и подняла правую руку к груди. От ее кулака исходило биение магии.
– Или ты отходишь в сторону, - почти прорычала она, - или получаешь по заднице огненным шаром.
– А, - бесстрастно отозвался Кейр, не отводя взгляда от ее татуированного лица. – Значит, у Серых Стражей все-таки принято калечить друг друга магией. Простите, не знал.
– Веланна, - неожиданно донесся сзади голос Хоу, - не усугубляй. Феликс сейчас и так в плохом настроении, а если ты что-то отчебучишь, он вспылит так, что мало не покажется. Не разбрасывайся угрозами.
Долийка снова посмотрела на него.
– Маркус сказал, у тебя с рукой не все в порядке.
В ее тоне прозвучало некое подобие заботы. Слышать такое от злобной эльфийки, да еще и по отношению к «шему», было по меньшей мере странно.
– Ничего, жить буду.
Взгляд Веланны снова уперся в Эремона.
– Пропусти, - повторила она. Брови ее забавно хмурились. – Или я пройду сама.
– У меня есть приказ, - отозвался юноша.
Кулак магессы уже начал приближаться к его лицу, как вдруг Натаниэль заявил:
– Эй, Эремон. Ты хотел услышать подробности происходящего? Можешь послушать. Веланна все равно из меня сейчас все вытрясет.
– Что?! – воскликнула эльфийка. – Говорить при нем?
– Ты же не думаешь, что его можно попросить выйти погулять, - мрачно ответил Хоу. – А если ты сейчас оглушишь его, парень упадет на пол и может пробить себе череп. И тогда повесят уже не меня одного, а нас вместе. Так что либо жди вечера, когда в карауле будет Маркус – хотя он сам будет болтать без умолку, я его знаю – либо смирись с тем, что тут есть свидетель.
Кейр и Веланна молча уставились друг на друга. Эремону очень не хотелось потакать желанию Хоу, да и пропускать долийку к нему – тоже. Но, судя по всему, этих двоих что-то связывало (особенно учитывая то, что Веланна терпеть не могла остальных людей в ордене, а к Натаниэлю прямо рвалась), и Хоу мог рассказать ей что-то интересное. Сделав шаг
– Если ко мне будет применено хоть одно заклинание, Веланна, я отрублю вам руки.
– Только попробуй, - злобно пробормотала эльфийка в ответ.
Когда она подошла к решетке, Эремон отвернулся – но так, чтобы все же краем глаза видеть происходящее. Если вдруг его ударят в спину, нужно быть к этому готовым.
Правда, похоже, он здесь уже никого не интересовал.
Веланна опустилась на корточки и потребовала:
– Дай сюда руку.
Натаниэль подчинился. Делая что-то с его рукой, она пробормотала:
– Тут какая-то новая гномка ходит. Это она с вами пришла?
– Да. – Голос Хоу был очень усталым. – Встретили ее на Глубинных тропах. Ее зовут Калах, и она из ордена Молчаливых Сестер. Больше я о ней ничего не знаю. Попросилась к Стражам на поверхность, мы взяли ее с собой. Не знаю, примут ее в орден или нет. И, честно говоря, мне на это даже наплевать.
Его голос стих.
– Магический ожог откуда? – спросила долийка.
– Феликс поставил, не далее как полчаса назад.
– Урод, - прошипела она. – А за что?
– За то, что мне не понравилось получать от него по морде.
– Он и тебя ударил? – вспыхнула Веланна. – Вот ведь поганое отродье, шема кусок…
– Не так громко, - осадил ее Натаниэль. – Ругайся потише. Мало ли что.
«Он думает, что я донесу обо всем Командору, - подумал Кейр, кривя губы в гримасе. – Сомневаюсь, что для Амелла будет новостью то, что подчиненные его ненавидят – либо же он поразительно слеп».
Они помолчали.
– Можешь убирать руку, - наконец сказала долийка. – Теперь все в порядке.
– Спасибо, Веланна.
– Не надо мне ничего говорить, - полураздраженно, полусмущенно проговорила она.
– Как скажешь.
Краем глаза Эремон заметил, что теперь уже рука Веланны – возможно, вопреки желанию хозяйки – тянется за решетку. Раздался тихий, очень знакомый юноше звук.
– Ну зачем ты… – Долийка стремительно убрала руку. Щеки ее покраснели. – Лучше… лучше расскажи, что произошло. Как так вышло с Сигрун?
Тяжелый вздох был очень красноречивым. На какое-то время повисла тишина. Затем Хоу заговорил – и Кейр поразился, насколько тихим и печальным был его голос.
– Ты сама помнишь, в каком настроении мы уходили. Обида и ярость держались еще долго. Мы никак не могли привыкнуть к мысли о том, каким дерьмом нас считает Феликс.
– Последний стыд потерял, - с ненавистью пробормотала долийка. – После того, что я услышала в свой адрес, я еще недели две собиралась сжечь его заживо…
– В общем, друг с другом мы говорили мало. Все были под впечатлением. Потом, когда мы вошли в этот тейг и начали отбиваться от порождений тьмы, стало как-то полегче. Деннен и Адайя вроде повеселели – только Сигрун оставалась молчаливой. Она размышляла, что-то задумывала – и не хотела говорить, что. – Он тяжело вздохнул. – Однажды ночью, когда Сигрун стояла в дозоре, я услышал какой-то шум и проснулся. Она хотела уйти. Я остановил ее, спросил, что не так… И она сказала, что ей не место на поверхности, ей никогда не было там места.