Голод
Шрифт:
– Да, конечно, - сказал Факел.
Павел быстро взбежал по ступенькам. Не ожидал я от него такой бодрости. Наверху Павел тотчас скрылся за двустворчатой дверью.
– Как думаешь, - негромко спросил я у Факела. – Он сильно расстроится, если окажется, что культистам тут нужен не профессор, а кто-то еще?
– Кто именно? – спросил Факел.
Я немного подумал и пожал плечами.
– Вот и я так думаю, - сказал Факел. – Нет в этой дыре больше ничего интересного для культа.
– Разве что они просто решили опробовать
– Да, - без всякого намека на ответную улыбку произнес Факел. – Лесопилка определенно как-то связана с их целями. А как конкретно, мы, надеюсь, сейчас узнаем у профессора.
Дверь наверху открылась. Павел вышел на балкон и помахал нам рукой. Мол, поднимайтесь.
Профессор ждал нас в своем кабинете и, должен заметить, это был самый большой кабинет из всех, в каких мне доводилось бывать. Он занимал весь второй этаж, за исключением той его части, которая отсутствовала над холлом. И почти всё это пространство заполняли книги.
Нет, это не было библиотекой. Книги не стояли чинно на полках, выстроенные по каталогу. Многие были открыты, другие топорщились рядами цветных закладок. Огромный письменный стол был просто завален раскрытыми книгами. Над столом висела какая-то сложная схема. Под схемой стоял сам профессор Леданков.
Высокий, бледный и худой, с впалыми щеками и в черном халате, таком длинном, что его полы лежали на полу, он больше походил на Кощея, чем на профессора. Хотя, первое впечатление бывало и ошибочным. Когда профессор заговорил, я сразу отметил его четкую дикцию:
– Здравствуйте, господа. Я очень занят, поэтому попрошу вас максимально кратко изложить цель вашего визита.
– Культисты, - сказал Факел, и задумчиво уставился на профессора.
Повисла пауза.
– И что культисты? – спросил профессор.
– На этот вопрос кратко ответить не получится, - ответил Факел.
Профессор криво усмехнулся и попросил его быть настолько кратким, насколько это возможно. Даже сесть не предложил, хотя кресла тут были. Впрочем, на них тоже лежали книги. Из того, что я успел рассмотреть, все они были о ботанике. На полях виднелись карандашные пометки. Буковки были мелкие, но очень четкие, хотя я все равно ничего не понял. Это больше походило на формулы.
История с культистами, которую Факел поведал действительно кратко, не произвела на профессора никакого впечатления. Он только спросил, не подозревают ли господа инквизиторы его самого в принадлежности к культу. Когда выяснилось, что нет, профессор утратил к нам всякий интерес. Факел еще говорил, а он уже взял со стола книгу и, заглянув в нее, что-то пометил себе в бумагах на столе.
– Но мы подозреваем, что культ проявляет интерес к тебе, профессор, - закончил инквизитор.
– Исключено, - сразу заявил профессор, не отрывая взгляда от книги. – Мои исследования не представляют для наших врагов никакой выгоды.
– Вот как? – произнес Факел. – И что же это за исследования?
Профессор-таки
– Прошу прощения, господин инквизитор, но это строго конфиденциальная информация и раскрывать ее прежде времени я не имею права. Должен также указать вам, что само мое присутствие здесь является государственной тайной.
– Уже не является, - сказал я.
Профессор бросил на меня хмурый взгляд, как на таракана, который внезапно выполз посреди экзамена и, прежде чем его успели пришибить тапком, дал абсолютно верный ответ.
– Да, я вижу, - произнес профессор.
– Культисты проникли в наши структуры в Петрозаводске, - добавил Факел. – Очевидно, что там они пронюхали про тебя и твою работу. Больше им тут в Дубровнике ловить нечего.
Профессор посмотрел на него как на нерадивого таракана. Хорошо хоть тапком по лбу не шлепнул.
– В таком случае, они попросту теряют время, - заявил профессор.
– Да как сказать, - отозвался я. – Всё, что нам на пользу, им – во вред.
Некоторое время профессор изучающе смотрел на меня, словно бы решая, доверить ли мне такое знание или нет. Должно быть, мой недавний верный ответ убедил его, что студент не безнадежен.
– Да, это может пойти им во вред, - произнес профессор. – Большего я вам сказать не могу.
– Этого достаточно, - сказал Факел. – Культ здесь и у них достаточно оснований помешать твоей работе.
– На такой случай у меня есть телохранитель.
Профессор взглядом указал в сторону дверей. Там стоял Павел. Когда мы с Факелом оглянулись, он немедля подтянулся. Мол, готов исполнить свой долг.
– А сейчас, если позволите, я бы хотел вернуться к работе, - добавил профессор. – Эксперимент вступает в решающую фазу. Время дорого.
– Последний вопрос, - сказал Факел. – К этому эксперименту имеют отношение деревянные брусья в профиль пятиугольником?
– Нет. Не знаю, о чем вы говорите.
Мне показалось, что тут он врет. Очень уж быстро стрельнул взглядом в моего товарища. Думаю, Факел это тоже заметил, но вслух он сказал, что мы не смеем больше отвлекать профессора от работы. Тот облегченно вздохнул – причем на мой взгляд сделал это несколько демонстративно - и, пожелав нам всего хорошего, немедля зарылся в свои бумаги. Мы покинули кабинет. Павел вышел последним, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Как я и говорил, беспокоить его… - он кивком указал на закрытую дверь. – Это попусту тратить и свое, и его время.
– Вовсе нет, - ответил Факел, в такт словам ступая вниз по ступенькам. – Мы услышали достаточно, чтобы считать наши предположения верными. Культисты нацелены на эксперимент профессора. Скажи, Павел, когда должны были привезти брусья?
– Брусья?
Мне удивление Павла показалось искренним.
– Деревянные части для эксперимента профессора, - спокойно уточнил Факел.