Голодные Игры: больше, чем жизнь...
Шрифт:
Я видела, как мать смотрела на пекаря, пока он приближался к моей палате. В ее взгляде опаска и настороженность. Теперь она тоже не доверяет этому мальчику с хлебом. Во всяком случае, она старалась сделать вид, что ей все равно, но вряд ли у нее это хорошо получилось. Подняв высоко подушку, чтобы не лежать здесь, как мертвая, я поудобнее устроилась на кушетке. Разговор будет длинным, и уверена, не самым приятным. И вот, я вижу его в дверях. Сказать, что она счастлив нашей встрече — нет. Его накаченные плечи напряжены, лицо не выражает никаких эмоций. Он смотрел на меня и долго изучал. Конечно, если тогда я ничего себе не придумала, то последний раз Пит меня видел с пулей в животе. Я нервно сглатываю, когда мама с осторожностью прикрывает дверь, но не захлопывает, словно говоря: «Я все слышу и вижу!»
– Я думаю, нам нужно многое обсудить…-пекарь оперся локтя на коленки и опустил голову. Он не смотрел мне в глаза. Ком медленно, но верно подбирался к горлу. Не думала, что между нами будет такая пропасть! И разве ради этого я ждала с ним встречи? Ну нет уж. Теперь я не сдамся:
– Я не знаю, как начать. Не знаю, что говорить сейчас. Мне просто нужно знать. Я устала ото лжи. Устала от постоянных секретов, недоговорок и молчания. Ты сам видишь, к чему это привело. Расскажи мне! Хватит скрывать!
– голос прорезался, и я позволила себе прикрикнуть. В приоткрытой двери, я заметила силуэт мамы, но мне уже было плевать. Пит смотрел прямо на меня. Его губы слегка приоткрыты. Он ужасно нервничает, но и мне сейчас не лучше:
– Это… сложно, Китнисс. И я не уверен, что ты готова к настоящей правде. Сейчас ты лежишь тут, с повязками на всех частях тела, с синяками и требуешь от меня разбередить тебе душу окончательно? Ты думаешь, я не знаю, что с тобой было после… того случая? Я видел те огромные сине-лиловые синяки на твоей шее! И я знал, что это моих рук дело! Я прекрасно понимал, что я сделал с тобой в тот вечер! Но как я могу объяснить этот поступок? Как рассказать? Я не знаю… Я правда не знаю…-он схватился за голову и начал ходить перед моей койкой. Сердце пропускало удары. Я понимала, что сейчас мой ход. Я должна доказать ему, что готова, что не боюсь теперь никаких слов и действий:
– Пит… Ты боишься, что я испугаюсь и позову на помощь после твоих слов? Нет. Ты даже не представляешь, что со мной было, когда я очнулась на следующий день в больнице. Да, паническая атака, синяки — это все не то. Это только внешне. А внутри я хотела разорвать себя на мелкие кусочки, хотела поджечь свое уродское тело… Я боялась не своего отражения в зеркале! Я боялась потерять тебя! Уже много раз были произнесены мной эти слова, но я не придавала им такого глубокого значения, как сейчас! Ты хоть знаешь, как я ждала тебя сегодня? И мне надоело молчать об этом! Я в открытую могу заявить, что уже вряд ли смогу когда-то без тебя! И это не просто привычка… Мы столько прошли вместе, Пит! Надоело бегать друг от друга! Надоело делать вид, что мне все равно. Ты нужен мне. Нужен, как никто другой, и я больше не боюсь говорить об этом! И я прошу тебя: просто расскажи мне все, что ты знаешь…-я выдохлась. Честно, не знаю, к чему приведет мой монолог, но сейчас на самом деле стало легче на душе. Я сказала все, что хотела. Теперь ход за Питом. Он долго сидел молча, словно обдумывая мои слова, а потом забубнил:
– Мой старший брат… Он был очень непостоянным человеком. Я много раз замечал, как он сначала влюблялся в одну девушку, потом в другую, и много, да почти каждой, он разбил сердце. Я не понаслышке знаю, что это такое, но я мужчина. Девушки переносят это гораздо больнее, чем он мог себе представить. И вот, среди таких оказалась Джуди. Это была любовь Райана Кристенсена, человека, жившего в шлаке и торгующем на черном рынке. И кто бы мог подумать, что все так обернется?
– и Пит рассказал мне всю историю. Про алкаша, про спасение, а потом вдруг подметил: -За день до той Жатвы, мой брат сделал из Джуди очередную игрушку, бросив ее со словами о ее безнравственности и легко доступности. После этого, разгневанная на моего брата, она пошла и рассказала все это Райану, рассчитывая на то, что тот пойдет набивать ему морду. А в итоге… Райан убил Джуди. Не знаю, осознанно или в гневе, но тело этой брюнетки нашли в каком-то закоулке, с засохшей кровью из головы. После этого в шлаке Кристенсена больше не видели, а мой брат с легкостью забыл ту брюнетку, -я
– Он хотел убить меня! Он хотел отомстить вашему семейству, убив меня! Я помню, что перед тем, как в моей квартире случился хаос, я заходила с Райаном в твою пекарню! Он признался мне в чувствах, а я отвергла его, сказав, что люблю тебя! Он вновь оказался в той ситуации, что и 10 лет назад!
– я чувствовала, что паника и истерика накрывают меня. Я сидела за одним столиком с человеком, который уже давно придумал план, как получше меня зарезать! Господи! Никакое удушье не сравнится с тем, что я поняла только что! И вдруг, волна теплоты и спокойствия окутала меня. Мощные и родные руки Пита обвились вокруг моего хрупкого тела. Я не могла сдержать слез. Это было все вместе: слезы боли, страха, отчаяния и счастья. Да, даже в такой момент я нашла в себе силы порыдать от счастья. Пит еще крепче прижимает меня к себе, и я чувствую, как начинаю задыхаться, так как воротник на шее сильнее затянулся. Пекарь тут же убрал руки, и облако спокойствия разрушилось:
– Я не хочу, чтобы ты уходил, Пит! Неужели мне не удалось тебя убедить? Неужели ты правда думаешь, что я боюсь тебя? Да, возможно, тот печальный опыт отторгнет тебя, но я знаю, что в тот момент был не ты!
– Мелларк закрыл мне рот одним указательным пальцем:
– Я не закончил рассказывать все, что знаю, Китнисс, -его голос поверг меня в ступор. Что еще? К чему мне быть готовой? Теперь пекарь сидел уже рядом и аккуратно обнимал за плечи:
– Это я стрельнул в Райана… И это я попал в тебя. Пуля, прострелив грудь Кристенсена, затем угодила и в твое тело. И ты даже представить себе не можешь мое состояние, когда я узнал, что из-за меня ты пролежала в коме неделю! Китнисс… Я бы никогда в жизни себе не простил, если бы с тобой что-то случилось, слышишь? И я больше всего боюсь, что мне снова кто-то подмешает этот яд в чай, и я не сдержусь…-последние слова еще больше повергли меня в шок. Что он только что сказал?
– Райан подмешал тебе яд? Откуда он у него?
– Пит покачал головой:
– Это был не Райан, а Тейт. В тот день, когда она принесла бумажку о беременности. Не знаю, как у нее это вышло, не знаю, откуда у нее этот охмор… Но суть ни в этом! Я не хочу причинять тебе боль. Вновь. Правда, не хочу, -и тогда мне стало все равно: на шею, что заболела, стоило мне только чуть повернуть голову; на Райана, который, возможно, до сих пор жив; на Тейт, что лежит в психиатрическом отделении… Мне стало все равно, когда я наконец-то сказала те слова, о которых сама долго молчала:
– Я верю тебе, Пит Мелларк. И ты должен поверить в себя. Я… Я люблю тебя, -он посмотрел на меня своими ясными глазами, полными такой теплоты и любви, что его чувства не требовали огласки:
– Прости меня. Я очень…-не дав ему договорить, я целую его в губы. Осторожно, вспоминая родное, а потом уже не задумываясь не о чем, когда он отвечает на мой поцелуй…
Комментарий к Глава 39.
Новая глава!
Еее! Остался только эпилог…( Я думаю, он выйдет завтра вечером)
Ваш любимый Питнисс Кто-то так хотел его? Получите и распишитесь)
Подробности истории Райана всплывают, да и маленькая тайна Тейт проскользнула…
В общем, осталось немного, и мы отпустим героев в свободное плавание)
Жду ваших мнений, отзывов и критики
========== Глава 40. Эпилог. ==========
Помирившись с Питом, последние дни в больнице проходили так незаметно и быстро, что я не успевала за ними. Сегодня утром, ко мне зашел Паскаль, который сообщил, что уже готовит бумаги к выписке, и я могу собирать вещи. Пролежав здесь больше двух недель, я сходила с ума от безделья. Конечно, мама не спускала с меня глаз, постоянно укладывала в постель, словно оттого, что я лежу, моя шея быстрее заживет. Но дело даже не в этом. Мне просто ужасно надоели эти белые стены, потолок и небольшое окно. Я хотела уже поскорее выбраться из этой конуры и готовиться к предстоящим праздникам. На календаре уже 20 число, и мне не хотелось встречать Рождество в этой больничной комнате, поэтому радостные новости от Джереми пришли в самый нужный момент.