Голому рубашка. Истории о кино и для кино
Шрифт:
Ирина. Бугор сказал — обзовись!
Голос Леши. Ну, Мутный я.
Ирина. Сиди на хазе, Мутный, сейчас к тебе притаранят цветняк с гильяном.
Голос Леши. Да ты что…
Ирина (осаждает его.) Глохни! Сиди, не рыпайся, иначе будешь глину месить. (Дает отбой.)
Д.А. Великолепно! Браво! Ирина, вы талант!!! Это, конечно, не дотягивает до вашей сценки с повешением, но где-то рядом.
Ирина (сияет.) Дмитрий Александрович, дорогой, вы так щедры на комплименты. Я теперь о себе черт знает какого
Д.А. И вполне справедливо! Так сыграть урку! Без репетиций!
Ирина. А что я ему сказала? (Смотрит в запись.)
Д.А. Перевожу. Вы сказали, что сейчас к нему на квартиру привезут ворованное золото и бриллианты, что он должен сидеть дома. Иначе (искренне извиняясь) простите меня, Ирина но без этого нельзя было обойтись, его поимеют в задницу.
Ирина. Ну, значит, он обязан теперь сидеть дома и ваш Арсен в полной безопасности?
Д.А. Что и требовалось доказать. И по этому поводу у меня тост (разливает шампанское.)
Ирина. Какой?
Д.А. Я хочу выпить за талантливых людей, которые, к чему бы они ни прикоснулись, делают небольшое чудо. Меня всегда поражает этот факт. За вас, Ирина.
Ирина. Только одно условие.
Д.А. Какое?
Ирина. Мы сейчас выпьем на брудершафт. Не вздумайте отказываться!
Д.А. (храбрясь.) А я и не думал!
Ирина. Ну, тогда поехали! (Обвивает своей рукой с бокалом руку Д.А., и оба пьют.) Теперь поцелуйте меня. (Д.А. тянется к Ирине и прикасается губами к ее щеке.) Нет, вы нарушаете правило брудершафта.
Д.А. Какое?
Ирина. Целоваться надо в губы. Приблизьтесь, пожалуйста! (Д-А. приближается к Ирине, и та целует его долгим поцелуем.) Вот теперь брудершафт действителен!
Д.А. (теряя равновесие после поцелуя.) Ну, это как расщепление атомного ядра! Цунами в Индийском океане! Трещина в айсберге у берегов Гренландии! Ирина, я понял, кто вы!
Ирина. Кто?
Д.А. Вы фея! И наверное, вот-вот зазвенят колокольчики. и вы исчезнете.
Ирина. Кто-кто я?
Д.А. Вы фея!
Ирина. Штраф! Не «вы», а «ты»! Штрафной поцелуй! (Притягивает Д.А и целует его еще раз таким же затяжным поцелуем, отпускает. Д.А., как сомнамбула идет к стулу, садится.) Ну, как?
Д.А. У меня нет слов. Прожить долгую жизнь, общаться все время с женщинами и чуть не упасть в обморок от поцелуя! Вы — неземное создание!
Ирина. Дмитрий Александрович, а ты нарочно говоришь мне все время «вы»? Целую в последний раз! (Подходит, целует таким же поцелуем Д.А. и устало садится в кресло. Д.А., кажется, потерял сознание — обмяк на стуле, тело его кажется безжизненным. Ирина обращает на это внимание и зовет его.) Дмитрий Александрович! Дмитрий Александрович!
Д.А. Да, слышу тебя, Ирочка! Слышу. Но я сейчас на седьмом небе. Прости, я сейчас вернусь. Еще чуть побуду…
Ирина. Ну, побудь, побудь. Только я
Д.А. Какая Лиля. О чем ты?
Ирина. Твоя Лиля, пенсионерка без пяти лет. Она сказала, что станет на горло собственной песне и бросит тебя. С Нового года — никаких встреч. Она остается с мужем.
Д.А. (возвращаясь на землю.) Кто тебе это сказал?
Ирина. Лиля. Она позвонила, когда ты ушел за шампанским, и сказала все это мне. И обрадовалась, что ты будешь не один, а со мной. Пожелала нам с тобой счастья.
Д.А. А почему ты мне сразу не сказала?
Ирина. А зачем мне было портить тебе настроение перед Новым годом. Сам говорил: как встретишь год, так он и пройдет.
Д.А. Спасибо тебе. Но, я думаю, то что она сказала — не страшно.
Ирина. Почему?
Д.А. Потому что она потерпит недельку, а потом прибежит ко мне в слезах и станет проситься обратно. Так всегда бывает.
Ирина. И ты, конечно, таешь и впускаешь ее?
Д.А. Конечно. К тому же я ведь ее и не прогонял.
Ирина. И так пройдет вся твоя жизнь?
Д.А. А что в этом плохого?
Ирина. А ты не хотел бы иметь детей?
Д.А. Хотел бы, конечно. Но даже если она уйдет от мужа ко мне, ей уже поздновато.
Ирина. В этом ты, безусловно, прав. Поэтому, раз ты хочешь иметь детей, то тебе надо что? Ну, с трех раз отгадай.
Д.А. Усыновить ребенка из детдома.
Ирина. Ответ неверный. Вторая попытка.
Д.А. Усыновить ее ребенка. Но он уже совершеннолетний!
Ирина. Ответ опять неверный.
Д.А. Найти себе женщину помоложе.
Ирина. Ответ верен. Смотри, как глубоко ты увяз в своем романе с этой Лилей, если простое, лежащее на поверхности решение отгадал с третьей попытки.
Д.А. А ты думаешь, это просто — найти в моем возрасте молодую женщину и прожить с ней всю жизнь? Я тебе рассказывал ведь, как меня воспринимают теперь молодые.
Ирина. Ты рассказывал про 19-летнюю. Но есть ведь женщины продуктивного возраста, начиная от 25 до 39, которые не будут так тебя воспринимать, как твоя дура-дипломница.
Д.А. Почему — дура?
Ирина. Потому что сказать такую вещь мужчине, да еще своему педагогу, который объяснился ей в любви — верх дурости. Очень хорошо, что у тебя с ней ничего не вышло — был бы всю жизнь несчастным.
Д.А. Может быть ты и права. Но как ты это себе представляешь? Я должен дать объявление в газету: «Ищу женщину интеллигентную, без вредных привычек, от 25 до 39 лет»? Так?
Ирина. Да, так. Хотя бы. Главное — выйти на эту тропу, начать искать.
Д.А. Ты такая мудрая, Ирина, я в твоем возрасте был полным идиотом.