Голос сердца
Шрифт:
— А со мной, значит, нет?
— Я этого не говорила.
Гаролд постарался успокоить вихрь чувств, охвативший его. Представив Агнес с другим мужчиной, он почувствовал себя плохо, и это ощущение ему не понравилось. Что случилось с его сверхчеловеческой способностью четко разделять жизнь на бизнес и удовольствие? Похоже, испарилась, подумал он мрачно.
— Ланч в аэропорту не то же самое, что обед в Лондоне, — бросил он. — И что будет дальше?
— Если ты не доверяешь мне, — вскипела Агнес, — можешь
Гаролд увидел, как ярость в ее взгляде сменилась болью, которую она почти мгновенно спрятала.
— Конечно, я доверяю тебе, — сказал он с неосознанной злостью.
— Непохоже. — Агнес поднялась, лицо ее побледнело. — Ты снова победил, Гаролд. Я отправляюсь прямо в Брайтон, а ты сообщи мне, когда вернешься… Извини, мне надо вызвать такси.
Она вышла из спальни и закрыла за собой дверь. Гаролд откусил кусок тоста, который, судя по вкусу, вполне мог быть сделан из картона, и попытался сконцентрироваться на стратегии поведения на совете директоров.
Агнес прожила в Брайтоне уже три дня, когда вошла Мэгг и отстраненно-холодно сообщила:
— К вам посетительница, миссис Эванс. Ее имя — Нора Сэвидж.
Агнес как раз поливала цветы в гостиной, и немного воды выплеснулось на пол. Сердце ее тревожно забилось. Зачем к ней пришла Нора? Жалея, что на ней спортивные брюки и мешковатый свитер, она спокойно сказала:
— Пригласи ее сюда, Мэгг. И принеси, пожалуйста, нам кофе.
Мэгг провела посетительницу в гостиную и исчезла.
— Рада видеть тебя, Нора… Ты хорошо выглядишь, — любезно произнесла Агнес.
На Норе был дорогой костюм из черной шерсти и ярко-алая блузка. Она была безупречно накрашена.
— Рада, что застала тебя дома, — слегка улыбнулась она. — Гаролд сказал мне, что ты здесь.
Постаравшись не обратить внимания на последние слова Норы, Агнес предложила:
— Садись. Мэгг сейчас принесет нам кофе.
Пять минут, пока не появилась экономка, они проговорили о всякой чепухе. Затем Агнес налила кофе и предложила гостье миндального печенья. Та, взяв одно, сказала:
— Я слышала, ты беременна. И когда же родится ребенок?
Вот теперь ближе к делу, подумала Агнес.
— В конце весны.
— Умно с твоей стороны.
— Умно? Боюсь, я не понимаю, о чем ты.
— Умно было вынудить Гаролда жениться на тебе. Ты была не первая, кто пытался, но первая, кому удалось. — Нора изящно отпила кофе. — Я недооценила тебя на свадьбе. Гаролд никогда не мог пройти мимо хорошенькой девушки… Но я не думала, что из этого что-нибудь выйдет. В прошлом и не выходило.
— Может, тебе стоит спросить, кто настаивал на свадьбе. Боюсь, ответ удивит тебя.
Бледно-голубые глаза Норы сузились, и на мгновение она стала не так хороша собой.
— Зачем? Я и так
Агнес аккуратно поставила тонкую фарфоровую чашку на блюдце. Сторонний наблюдатель подумал бы, что они друзья, но подобное впечатление было ложным. Нора — враг.
— Он никогда не разведется со мной, — заявила Агнес.
— Когда увидишь то, что я принесла, возможно, сама захочешь развода, — ответила Нора и потянулась к сумочке из змеиной кожи.
Агнес внутренне напряглась. Теперь они подошли к истинной причине визита Норы. Все остальное было прелюдией. Подготовкой сцены. А сама Агнес одной из актрис, которая не знала свою роль, поскольку не читала пьесы.
Нора вынула из сумочки конверт.
— Эта парочка фотографий была сделана недавно в Токио, — сказала она. — Остальное происходит в доме Гаролда в Лондоне. Думаю, ты узнаешь его.
Агнес с гордостью отметила, что ее пальцы не дрогнули, когда она взяла конверт и вытащила из него несколько фотографий. На первой Гаролд был снят с миниатюрной и элегантной Норой в ресторане в компании двух японок в национальных костюмах, на другой — у входа в императорский дворец в Токио. На остальных снимках действие происходило в Лондоне: Нора и Гаролд за кулисами театра, видимо после премьеры, среди гостей в гостиной Гаролда, идущие руку об руку по Грин-парку. Их очевидная близость ранила Агнес. Но она не собиралась сдаваться.
— Фотографии могли быть сделаны когда угодно. Ты знаешь Гаролда довольно давно.
— Как думаешь, почему он не хотел, чтобы ты поехала с ним в Токио? — прошептала Нора. Когда Агнес изменилась в лице, гостья тихо рассмеялась: — Я бы полетела с ним и в Дублин, но решила, что лучше прийти сюда. Чем раньше ты узнаешь правду, тем…
— Да ты настоящая альтруистка! — воскликнула Агнес, заталкивая фотографии обратно в конверт. — Но ты заблуждаешься, если полагаешь, что Гаролд разведется со мной и женится на тебе. Во-первых, одним из условий нашего брака было то, что развода не будет. Во вторых, у него была возможность жениться на тебе, и он не воспользовался ею, не так ли?
Нора вспыхнула.
— Гаролд совершил крупную ошибку, женившись на тебе. И уже понял это.
— Он не говорил мне этого.
— Зато говорил мне. Если у тебя есть хоть капля разума, Агнес, ты исчезнешь из его жизни. С глаз долой — из сердца вон, в случае с Гаролдом это, несомненно, так.
— В таком случае не лучше ли тебе вернуться в Лондон? — заметила Агнес, поднимаясь с таким царственным видом, словно на ней был роскошный костюм от парижского кутюрье, а не синие штаны и свитер с кроликами, вышитыми по вороту.