Голос сердца

Лэннинг Салли

Нора тоже поднялась. Да она в ярости, отметила Агнес с удовлетворением.

— Я найду выход сама, — бросила незваная гостья. — И не пытайся и дальше держаться за Гаролда, Агнес: он не хочет тебя.

— Однако после свадьбы моей матери и Марка он переспал со мной, а не с тобой, — парировала Агнес. — До свидания, Нора.

Каблуки Норы простучали по дубовому полу, затем раздался звук с силой захлопнувшейся входной двери. Агнес медленно опустилась на стул и только тогда заметила, что конверт с фотографиями остался лежать на кофейном столике. Она снова просмотрела их одну за одной,

припомнив, как Гаролд отказался взять ее в Токио, как не хотел, чтобы она поехала с ним в Дублин. Теперь стало ясно почему.

Агнес со стоном опустила голову. Единственное условие, которое она поставила, соглашаясь на брак, была верность Гаролда. Со свадьбы прошло чуть более месяца, а он уже нарушил слово. Вспомнив, как легко он согласился на это условие, Агнес поняла, что муж и не собирался его выполнять. Гаролд лгал ей с самого начала.

Она же знала это, знала со времен ночи в Лондоне. Так почему же поверила его словам и считала, что он и Нора больше не любовники?

Агнес резко встала, испугавшись, что зайдет Мэгг и увидит, как хозяйка плачет над пустой кофейной чашкой. Вытирая лицо в ванной, Агнес отбросила первую пришедшую в голову мысль — поехать в Лондон и поговорить с Гаролдом. К чему это приведет? Если он предпочитает ей Нору, криком тут ничего не добьешься. Равно как и выплаканными глазами.

Хьюго. Карл. А теперь Гаролд.

Она натянула куртку и пошла прогуляться по побережью. Когда вернулась, на автоответчике было сообщение от Гаролда. До боли знакомым глубоким баритоном он сообщал, что летит в Нью-Йорк и вернется в Брайтон в конце недели. В голосе было столько же эмоций, как если бы он говорил с Грегори или Мэгг.

Агнес села на краешек дивана. Она не будет плакать — время для этого настанет позже. Сейчас ей надо придумать план действий. Она последует совету Норы — исчезнет из жизни Гаролда.

Хотя Агнес была далеко не уверена, что Гаролд станет искать ее, все же на следующее утро решила попробовать запутать следы. Он уже нанимал однажды частного детектива, что помешает ему сделать это во второй раз? Поэтому для начала она дала Мэгг и Грегори двухнедельный отпуск. Краснея от собственной лжи и надеясь, что они примут это за румянец смущения, она сказала:

— Мы с Гаролдом проводим так мало времени вместе, что хотели бы побыть одни несколько дней… Я забронирую для вас билеты, если вы решите куда-нибудь поехать.

Мэгг впервые за все время знакомства с Агнес приветливо улыбнулась.

— Мы могли бы навестить внуков в Уэртинге, не правда ли, Грег?

— Вы уверены в этом, миссис Эванс? Мистер Эванс ничего мне об этом не говорил, — сказал Грегори с сомнением.

— Беру всю ответственность на себя, — ответила Агнес.

К полудню следующего дня, оставшись одна, Агнес написала письмо Гаролду. Прощальное послание было коротким:

Гаролд, ко мне приезжала Нора и показала фотографии, которые я прилагаю к письму. Они говорят сами за себя — теперь я понимаю, почему ты не хотел брать меня с собой в Токио и даже Дублин. Жаль только, что ты не сказал мне правду сразу.

Я

ухожу от тебя, Гаролд. Видишь ли, во время нашего медового месяца я совершила роковую ошибку — полюбила тебя. Как следствие, я не могу делить тебя с другой женщиной.

Пожалуйста, не пытайся найти меня.

Она подписалась просто «Агнес» и написала адрес дома Гаролда в Лондоне. Так же она написала Марку и Терезе, что на некоторое время уедет. Это письмо было отправлено обычной почтой. Отдав первое письмо курьеру, Агнес вызвала такси.

Приехав на вокзал, Агнес переоделась в туалетной комнате и вышла оттуда совсем другой женщиной. Затем снова поймала такси и, не доехав пары кварталов до автобусной остановки, вышла. На автобусе она доехала до парома. Во время переправы на остров Уайт она ни с кем не разговаривала, а доехав до Кауса, поселилась в маленьком отеле на побережье, зарегистрировавшись под вымышленным именем. Все эти предосторожности казались смешными и в то же время жизненно необходимыми.

Ее комната находилась на некотором отдалении от других в конце небольшого коридора. Агнес заперла дверь изнутри и легла на кровать. Весь день она сдерживала слезы, а теперь, когда наконец осталась одна, не могла плакать. Гаролд не был верен ей.

Гаролд не любит ее.

Гаролд председательствовал на совете директоров в Лондоне, когда секретарь принес записку.

— Извините, джентльмены, — сказал он и развернул ее.

Звонили из дома. Курьер доставил письмо из Брайтона от миссис Эванс. Слуга ожидал указаний хозяина.

Гаролд уставился на листок бумаги, перечитал текст, чувствуя, как нарастает тревога. Зачем Агнес отправила сообщение с курьером? Ей стоило позвонить, если что-то случилось.

Он поднялся.

— Я скоро вернусь, — бросил Гаролд и вышел из комнаты.

Трубку подняли на втором звонке.

— Резиденция Эвансов. Чем могу быть полезен?

Джеймс Херриот работал на Марка, когда Гаролд был еще мальчиком, поэтому он ему абсолютно доверял.

— Джеймс, вскрой письмо от миссис Эванс и прочитай его мне.

— Сейчас, сэр.

Гаролд слышал звук рвущегося конверта. Затем Джеймс сообщил:

— В конверте лежат фотографии.

Гаролд непроизвольно сжал трубку.

— Что за фотографии?

— Вас и мисс Сэвидж, сэр. Похоже, часть снята в Токио, три здесь, в доме, а еще две — в театре.

— А письмо там есть? — с трудом выговорил Гаролд.

— Да, сэр. — И невозмутимым голосом, словно держал перед собой телефонную книгу, Джеймс зачитал послание Агнес.

— Были ли другие сообщения от миссис Эванс? — быстро спросил Гаролд.

— Нет, сэр.

— Если будут, немедленно свяжись со мной. Понял? — И он положил трубку.

Затем Гаролд позвонил в брайтонский дом, выслушал двенадцать звонков, но трубку так никто и не взял. Не ответил телефон и в коттедже Грегори и Мэгг. Какого дьявола все куда-то делись? Только в «Максвелл-холле» подошли к телефону.

— Тереза, это Гаролд. Агнес не у вас?

— Нет… Разве она не в Брайтоне?