Голова сахара. Сербская классическая сатира и юмор

Сремац Стеван

Поэтому, если он заслужит иной раз наказание от господина начальника, то его всегда спасает госпожа начальница. Так прослужил он целый год, а в конце года господин начальник по соглашению с супругой повысил ему жалованье.

* * *

И все шло прекрасно. С Максимом никогда не случалось того, что могло случиться с любым другим чиновником. Например, его никогда не призывали к ответу за то, что он сказал что-то такое, чего не пристало говорить чиновнику. Наоборот, однажды

от него потребовали объяснения, почему он ничего не сказал, когда должен был сказать.

Но с ним случилось нечто другое, чего от него никто не мог ожидать. Максим влюбился и задумал жениться. Увидел он в церкви пригожую женщину. Правда, она была уже в возрасте, но очень красивая. С тех пор он регулярно ходил в церковь и смотрел на нее, как на икону.

Максим и раньше не знал, когда надо креститься в церкви, а уж после этого совсем перестал следить за службой. Пойдут по церкви с блюдами собирать деньги, а он увлечется, забудется и ничего не положит. Или просфору забудет съесть и сунет ее в карман, так что в левом кармане пальто у него уже скопилось с полкило сухарей.

Однажды она посмотрела на него как раз в тот момент, когда читали «Верую», и он вдруг так громко вздохнул, что сбил дьякона, и тот пропустил три слова; поп выглянул из алтаря, чтобы посмотреть, что такое с прихожанами, староста уронил блюдо, монеты раскатились по церкви, а богобоязненные христиане, усердно крестясь, прикрыли ногой грош-другой.

После службы церковный староста сказал ему с глазу на глаз, чтобы в церкви он больше не вздыхал, раз ну умеет вздыхать по-человечески.

Увидев, что все это не может больше оставаться тайной, Максим поделился с госпожой начальницей. Это случилось вечером; к начальнице пришла ее родственница по мужу перебирать пух, и они позвали Максима на помощь. Дамы разговаривают о том о сем, а Максим усердно перебирает пух и молчит. Зашел разговор о чьей-то женитьбе, и родственница начала уверять, что жених берет девушку только из-за денег.

— Нет, что ты, — говорит начальница, — я слышала, что он ее любит. Говорят, давно любит, только не смел никому признаться.

Тут Максим глубоко вздохнул. Вздох этот, вызванный сходством положений, по силе был равен вздоху в церкви. Но он имел и другие последствия. От этого вздоха пух и перья поднялись вверх, полетели в открытое окно, покрыли мебель, запорошили волосы начальницы и ее гостьи и, наконец, забелели в только что принесенных чашках кофе. У Максима усы и брови стали белыми, но что всего хуже, начальнице, как раз собравшейся что-то сказать, забило рот, и она начала ужасно кашлять, так как несколько пушинок попало ей в дыхательное горло. Женщина едва пришла в себя после нескольких ударов кулаком по спине, нанесенных ее родственницей, а оправившись, налетела на бедного Максима:

— Осел, зачем вы дуете на пух, да так, словно вы не человек, а паровоз.

— Я не дул, — ответил уничтоженный Максим и уставился в землю, как школьник перед учителем.

— А что же вы делали?

— Я вздохнул!

Тут ни госпожа начальница, ни ее родственница, несмотря на печальные обстоятельства,

не могли удержаться и громко рассмеялись.

— Какой же это вздох? Бог свидетель, у вас вместо легких кузнечные мехи.

— Видите ли… — смущенно начал Максим, — это… от души… искренне…

Женщины снова рассмеялись.

— А почему вы так вздыхаете? — спросила госпожа начальница, стряхивая с себя и собирая разлетевшийся пух.

— Так!

— Вспомнили кого-нибудь из родных?

— Нет! — уверенно сказал Максим.

— Или, может, вы влюблены?

При этом вопросе Максим чуть было не вздохнул еще раз, но, быстро закрыв рот ладонью и зажав нос большим и указательным пальцами, предотвратил новый скандал. На глазах у него выступили слезы, сердце забилось, уши покраснели, и, облизав губы, он кротко сказал:

— Влюблен!

— О? — сказала госпожа начальница.

— А? — добавила ее родственница, переменив, чтобы избежать монотонности, гласную, означающую удивление.

— Да! — подтвердил Максим.

— Но в кого, говорите, ради бога, в кого?

— Я не знаю.

— Господи помилуй, как же вы можете этого не знать?

— Так… не знаю.

— В таком случае, вы не влюблены, — вставляет родственница, приготовившись снова рассмеяться.

— Нет, я влюблен! — уверяет Максим, усердно перебирая пух.

— Может быть, вы просто не знаете ее имени? — помогает госпожа начальница.

— Да, не знаю! — отвечает он.

— А она вас любит? — с любопытством спрашивает родственница.

— Не знаю, но я сделаю ей предложение, и, если она пойдет за меня, тогда я буду знать, что она меня любит.

— Ну что ж, дай бог вам счастья! Вот что, я буду вашей свахой, вы мне только ее покажите, — говорит госпожа начальница.

Грешник Максим почувствовал себя после этого совершенно счастливым, и однажды ему представился случай показать госпоже начальнице ту, на которой он хотел жениться.

— Я не знаю ее! — сказала ему госпожа начальница. — Нужно спросить кого-нибудь из здешних женщин, кто это, и, если она вам подойдет, я буду просить для вас ее руки.

Максим — на седьмом небе; теперь он еще больше старается услужить и помочь госпоже начальнице на кухне и производит еще больший беспорядок в канцелярии.

Госпожа начальница, конечно, рассказала обо всем господину начальнику, и он тоже сказал:

— Если она пара ему, пусть женится, он человек хороший, честный, немного пообтешется, еще и карьеру сделает.

А госпожа начальница и в самом деле приняла близко к сердцу все это дело и приступила к сватовству.

И чем все кончилось? А вот чем: однажды госпожа начальница, злая, как рысь, вызывает Максима. Когда он вошел, она чуть не вцепилась ему в глаза.

— Господин Максим, вы настоящий осел! Осрамили меня перед всем светом. В другой раз, когда влюбитесь и захотите жениться, извольте сперва хорошенько разузнать все.

— Что случилось? — спрашивает Максим.

— Что, что! Она замужем, она попадья, у нее живой муж и шестеро детей, а вы меня посылаете сватать ее.