Голубой Ютон
Шрифт:
С этим вопросом вроде разобрались, вот только Кира в своем рассказе уточнила, что иных причин для живущих в верховьях спускаться вниз по реке вообще нет. Потому что «здесь охотиться все равно нельзя», но объяснить почему, девочка не смогла. И это заставляло задуматься…
Еще до Нового года Леночка с Ксюшей приступили к «модернизации» снятого с «Газели» мотора, так как наличие мотора на планируемом судне никем под сомнение не ставилось, а другого подходящего двигателя просто не подвернулось. По совету Михалыча, который очень хорошо представлял, что нужно сделать чтобы мотор заработал на генераторном газе, они изготовили смеситель, а затем Ксюша, повторив свои «развлечения» с отливкой деталей из алюминия, сделала и небольшой воздушный турбокомпрессор: с ним получалось почти что полностью «сохранить» мощность двигателя. Сам Михалыч ваял новый газогенератор –
Одного из корабликов: в процессе обсуждения «мер противопожарной безопасности» Вовкина идея построить небольшой, но железный буксир и большую деревянную баржу для перевозки тяжелого груза победила. И «железный корабль» было решено изготовить из выпрямленных балок дорожного ограждения, которых на мосту оказалось даже с избытком. Их, когда делали «реторту» для пережигания дров на уголь, уксус и древесный спирт, Ксюха научилась немного выпрямлять с помощью двух половинок дубового бревна и двадцатитонного домкрата. Но «в судостроении» эти кривые железки казались практически непригодными, пока Михалыч, подбирая материал для корпуса газогенератора, не сделал из двух отрезков буровой трубы небольшой «прокатный стан», на котором из кривулин получил довольно прямые листы стали шириной в полметра. Ну и толщиной в три миллиметра. Правда, с несколькими дырками – но Михалыч отверстия ловко заваривал кусками снимаемых с тех же балок креплений светоотражателей, а Леночка, начитавшись «специальной литературы», смогла заплатки оцинковать. Вдобавок пообещала, что после сварки корпуса она и швы так же обработает – после чего противников у Вовиного проекта вообще не осталось.
Учителя русского и литературы чем хороши: они умеют читать. И понимать прочитанное тоже умеют, их этому специально учили. Поэтому прочитать Ксюшину книжку по расчету балочных конструкций сумели, а затем, прочитанное все же поняв, смогли с помощью калькуляторов на телефонах и каркас буксира просчитать. Ну а дальше началась простая и понятная всем работа: ломами и кувалдами (все же на самом деле больше гаечными ключами, хотя и кувалдами с зубилами тоже пришлось поработать) нужно было «добыть» из моста опоры барьеров, затем из добытых железяк нарезать куски нужного размера, после этого куски сварить в соответствии с чертежами…
Нарезать оказалось не очень сложно: Михалыч смог, наконец, доремонтировать плазморез, который перед «новогодними каникулами» ему принесли ребята из автомастерской где он отработкой разживался. Оказалось, что очень вовремя Леночка запустила «новый генератор», так как агрегат потреблял семь киловатт, а без плазмореза шансов сделать стальное судно к лету вообще бы не было.
Что же до самих кораблей – их было запланировано к постройке сразу три. "Почти самоходная" баржа для перевозки "Тигра" – то есть баржа, и даже с мотором (от "Портера"), но с опускаемым в воду при необходимости винтом. А без необходимости эту баржу должен был тянуть катер с мотором уже от "Газели", но работающим на генераторном газе – просто потому что дрова в нынешней обстановке найти куда как проще чем дизельное топливо или бензин. «Тигроносец» строился со стальным каркасом и деревянной обшивкой: расчеты на прочность показали, что если каркас делать даже дубовый, то судно получится вдвое тяжелее. Еще один "корабль" представлял из себя уже совершенно деревянную несамоходную баржу, на которой собирались переправить в нужное место прицеп, сделанный из остатков "Газели" и "Портера". По сути – простую телегу с автомобильными колесами и на рессорах (на последнем настояла Леночка, пояснив, что без рессор езда со скоростью даже в пять километров по дикой степи будет уже очень экстремальным приключением).
Катер построили быстро – то есть быстро все нужное заготовили и даже сварили каркас из перил, снятых с моста. Все остальное отложили на весну – просто потому что никто даже теоретически не мог представить как тащить хоть и небольшой, но все же очень тяжелый кораблик к реке. С баржей оказалось посложнее: месяц ушел только на расчеты прочности настила, на который предстояло поставить семитонный автомобиль. А еще изрядно времени потребовалось на то, чтобы придумать как раскладной трап от КамАЗа к барже приделать. Проще всего получилось с понтоном для прицепа: по сути это был большой деревянный ящик, который, особо даже не задумываясь, сколотили из свеженапиленных дубовых досок. Здесь самым сложным было наковать нужное количество гвоздей – но зато гвозди получились
Еще за зиму удалось провернуть одно очень важное мероприятие. Когда температура опустилась до двадцати (что почти случайно совпало с планами работы) насосы отопительных систем переключили на бензогенератор, а затем всего за пять часов работы на электростанции Михалыч с кучей помощниц поменял мотор с генератором на «запасные» и теперь с электростанции можно было всегда снимать до двадцати киловатт. Вовину идею «использовать оба генератора одновременно» пришлось «отложить»: хотя газогенератор мог обеспечить топливом оба мотора да и масла теперь на них хватало, запустить два аппарата никак не выходило просто потому что они работали на разных оборотах а маховик имелся лишь один. Впрочем, теперь электричества хватало и на холодильники, и на станки (если их включать все же по очереди): на улице все еще холодало и моторы холодильников, стоящих в неотапливаемом гараже, включались не часто.
"Снежная голодная холодная зима", начавшаяся в декабре, больше всего радовала именно небольшими морозами: отправляясь на «экскурсию» народ все же тулупами не запасся, а морозы в районе пяти градусов никого особо не беспокоили. Детей же вообще радовали: ведь из липкого снега так удобно лепить снеговиков! По каковому поводу Лера, глядя на резвящихся малышей, меланхолично сообщила, что "повезло нам попасть в римский климатический оптимум". Действительно "оптимум": за всю зиму температура опустилась до двадцати градусов лишь однажды ночью, а днем обычно держалась в районе минус пяти – семи. Что особенно радовало Лизу и Марину, которые продолжали собирать хоть скромные, но урожаи помидор в двух теплицах. Лизин парник, покрытый карбоновыми листами, за осень тоже преобразовали в теплицу, сварганив в ней батареи из двухдюймовых труб, снятых с моста. И построив рядом с ней печку, в которой вода для этих батарей нагревалась. Электричества на подсветку хватало, дров для отопления – тоже. А помидоры – это же столь необходимый витамин!
Поскольку тепла и света хватало, а огурцы сами по себе завяли еще в сентябре, в тепличках вместо огурцов теперь росли разные салаты, лук зеленый и даже редиска. Правда Ирина лопала только помидоры и иногда жаловалась на острое желание сожрать лимон целиком (что было пока неосуществимо), а вот Лариса с удовольствием трескала лук и редиску, обильно приправляя их солью. У Нины пристрастие оказалось и вовсе другим: она чуть ли не каждый день потихоньку "объедала собачек", выпрашивая у Марины "консерву из костей". Чаще всего ей хватало пары ложек, но иногда она и всю банку целиком проглатывала… хотя банки-то небольшие были, четырехсотграммовые.
Лера налегала на жареную рыбу, причем, по мнению Марины, сильно пересоленную, а Лида лопала яблоки как не в себя. Лишь Людмила Алексеевна "пищевыми извращениями" не страдала – если, конечно, не считать того, что ела она теперь раз по пять-шесть за день. Но, как постоянно повторяла Марина, беременным все можно – ну, кроме того, что нельзя. И пока что ни у кого этот тезис возражений не вызывал.
Пока что "занимались решением демографической проблемы" только эти шестеро. Прежде всего именно потому, что врачи пришли к единодушному выводу, что "больше пока не прокормить". Не едой, с ней-то пока все было довольно неплохо, проблема была главным образом с солью. Если нет соли, то нет соляной кислоты. Не вообще нет, а в желудке – и женщина любую еду просто не переварит. А так как ей приходится выкармливать уже двоих, то она – женщина эта – начнет "переваривать" уже себя…
И именно поэтому почти все всеми силами старались подготовить экспедицию за солью наилучшим образом, и не сколько "для себя", сколько "для будущих поколений": детям ведь соль тоже нужна. Почти все – но не все. Света и Лена не вылезали из кузницы, Алёна большей частью сидела в своей лаборатории, творя всякую фармакологию. Кира – та вообще (после знакомства с самопрялкой) только пряжей в свободное от учебы время и занималась. Маркус с Сашей под руководством Екатерины тоже чего-то творили. Что же до Ксении, то она половину времени сидела за книжками, а половину – в мастерской. Теперь-то ограничений на использование станков не стало…