Горькая полынь моей памяти
Шрифт:
Нет. Ничего она не выдумала. Юнусов Равиль – её мужчина. Сейчас и навсегда.
Равиль встал, выровнял дыхание, провёл ладонью по волосам, оправил одежду и вышел, плотно закрывая за собой дверь. Карима смотрела в потолок и не могла перестать улыбаться, сиять, дышать полными лёгкими, чувствуя запах ночной фиалки из приоткрытого окна.
На самом деле всё просто. Нет никакой паники, апатии, ей не нужно пить валерьянку, как сказал глупый доктор. Единственный, кто ей необходим – Юнусов Равиль. Просто и правильно.
Она вскочила, включила свет,
Мама, как и всегда, топталась на кухне, ей помогала Алсу, рядом Динар пытался читать книжку для малышей. Маленький хитрец обманывал, рассказывая сказку наизусть, думая, что мама не понимает.
– Лучше тебе? – мама приподняла бровь, разглядывая Кариму, та невольно покраснела и, бубня, что всё хорошо, поспешила скрыться в коридоре.
Отец вышел из кабинета, дверь осталась приоткрыта. Карима увидела Равиля, сидящего на стуле напротив рабочего стола, с айпадом в руках, сосредоточенно смотрящего на какой-то график.
Вошла без стука, молча села напротив мужчины, под такое же молчание с его стороны. Всё-таки он красивый и вовсе не пугающий. Строгий, да. А каким ещё должен быть её мужчина? Балагуром, как глупец Горшков, или тихоней, как Валька Семёнов? Для чего ей шут или тюфяк? Кариме Файзулиной нужен мужчина, её мужчина, и речь вовсе не о «супружеских обязанностях», а об уверенности в завтрашнем дне, послезавтрашнем, всей дальнейшей жизни.
– Мы переедем отсюда? – спросила она у Юнусова, изо всех сил стараясь не краснеть. Не получилось. Ну и что! Она просто бледная и сосуды близко, Равиль знает.
– Примерно через год, может, раньше, – о том, что Равиль в скором времени возглавит новый филиал строительной компании Файзулина-старшего стало известно ещё в начале года.
– Я хочу дом с абсидами, – озвучила она махр*. Карима понимала, Равиль, занимающийся строительством, прекрасно знает, что такое абсида, экседра или аркатура.
– Ладно, – Равиль спокойно кивнул, словно она просила не построить ей дом, а сводить в Макдональдс.
– Светло-зелёный, – добавила она, прямо смотря на Равиля.
Он кивнул, сдержанно, молча. Карима видела – его глаза улыбаются. Там черти пляшут, танцуют шома бас и играют на курае.
Как уехал Равиль, она не видела, поднялась к себе. Боялась попасться папе на глаза. Он бы не ругал за происшествие в спальне, раз мама промолчала и эби сделала вид, что ничего не видела, а уж она-то видит всё и знает про всех, но смотреть в глаза папе стыдно.
К ночи получила традиционное сообщение: «Спокойной ночи. Пусть тебе снятся хорошие сны» от Равиля, ответила ему тем же пожеланием и удивительно легко уснула. Кажется, последний раз она засыпала настолько легко, когда брат ещё не был женат. Спала и знала – всё у неё будет хорошо.
Утром встала в хорошем настроении,
Она позавтракала, поставила тарелку в мойку, вышла во двор поболтать с эби и только на улице вспомнила, что не помыла за собой тарелку, не натёрла стол до блеска. В ванной комнате тоже не ползала по углам с тряпкой в поисках мифических пятен, да и зеркало в комнате пылится со вчерашнего утра.
На ужин приехал Дамир, щурясь, посмотрел на Кариму, слабо улыбнулся, но ведь улыбнулся. Улыбнулся!
– Румянец появился, – он провёл большим пальцем по щеке сестры и почему-то обнял, она не возражала.
Потом мама велела одеться нарядно, будут гости. Карима выбрала платье в пол, яркой расцветки, с алыми маками на бирюзовом фоне – несмотря на бледную кожу, идущее ей. Волосы заплела французскими косами и украсила гребнями, подаренными Равилем в её шестнадцать лет – привёз из Турции, специально выбирал для неё, это он рассказал по секрету. Нанесла макияж, немного ярче, чем обычно. Гости же будут.
На пороге появились Юнусовы, Карима провела их в просторную кухню, выполняющую роль столовой. Тётя Зухра тут же начала болтать с мамой, обсуждать какой-то новый рецепт, а старший Юнусов отправился к папе. Карима помогала накрывать на стол, расставляла праздничную посуду, натирала до блеска хрусталь и стекло, время от времени ловя на себе довольный, гордый взгляд тёти Зухры.
Приехал Равиль, немного с опозданием, когда уже все расселись. Эби в красивом, новом платке, Динар в отглаженных брючках и светленькой рубашке, боящийся пошевелиться, разлить на себя сок или опрокинуть тарелку. Алсу с сияющими глазами, кажется, в самом нарядном платье, что у неё есть, и в золотых серьгах с маленькими бриллиантами – подарок папы на десятилетие.
Равиль преподнёс цветы, яркие розы на длинной ножке, и сделал Кариме Файзулиной предложение, преподнеся кольцо с сапфиром Падпараджа – необычное, яркое, не штампованное, а идеальное, продуманное, именно такое, какое должен подарить её мужчина.
Так и должен поступить её мужчина. Сделать предложение в присутствии семьи. Официально. Без разночтений и недомолвок. Карима не станет терпеть неясного статуса в отношениях с мужчиной. Равиль Юнусов – её мужчина. Именно это он сообщил сегодня близким, важным для Каримы людям. А она… Она, кажется, всегда была его, просто какое-то время не знала.
Позже они уехали гулять, сначала в город, потом на берег Волги. Карима забыла, что сегодня торжественный день, что она невеста Юнусова Равиля, надо готовиться к свадьбе. Она смеялась, шутила, целовалась, мир снова становился для Каримы, почти Юнусовой, правильным, понятным, без удушливой паники и ватной апатии.
Институт? Учитель физики – хорошая профессия для женщины. Самолёты сконструируют и без Каримы, а она счастливой без Юнусова Равиля не станет. И он без неё тоже, ведь он – её мужчина.