Город, где ничего не случается
Шрифт:
– Лучшие друзья, - пояснила тетя Света, увидев, с каким интересом Ника смотрит на эту парочку.
– Кто видит, глазам не верят, что кошка и попугай могут так дружить. Миранда у нас - девушка флегматичная, но Кеша не теряет надежды все же расшевелить ее.
Вероника улыбнулась, с интересом наблюдая за попугаем и кошкой. Некоторым людям поучиться бы у этих двоих. Тем, которые за лишний рубль готовы друг друга слопать. Тем, о ком она чаще всего пишет. Кстати, о расследованиях...
– Давно я тут не была, - небрежно сказала Ника, положив в чашку ломтик лимона.
– Краснопехотское очень изменилось,
– И у нас тоже закрылась пара магазинов и музыкальную школу перевели в другое помещение, - вздохнула тетя Света.
– Их скорее выжили, - уточнил дядя Коля, - несколько месяцев эпопея длилась. Теперь они ютятся в домике возле лесоохотничьего хозяйства, но там же, рядом со ставком, такая сырость, что неровен час все инструменты перепортятся, а летом комары жизни не дают.
Вероника вспомнила украшенное лепниной двухэтажное здание напротив совхозной конторы. Из его окон часто звучала музыка, или разучивали песни: "Учат в школе, учат в школе, учат в школе", "Ну а дружба начинается с улыбки"... Сегодня она тоже проходила мимо уже затихшего к ночи особняка, но и подумать не могла, что "музыкалки" в нем больше нет.
– А почему их перевели?
– спросила она.
– Якобы из соображений безопасности, - тетя Света подвинула к Нике вазочку с вареньем.
– Была комиссия, установили, что дом в аварийном состоянии, прессинговали дирекцию не переставая; мамочки с жалобами побежали в районо: мол, в музыкальной школе их дети подвергаются постоянной опасности, дом рушится, а директор закрывает на это глаза. И вот школу перевели, а в здании сейчас - капремонт.
"Что-то местные "яжемать" развоевались похлеще Фантомаса, - Ника вспомнила разговор буфетчицы с поварихой в чебуречной и скандал в "Хаузе".
– Или их кто-то раздраконил. Может даже не бескорыстно. Уж больно все организованно и слаженно... Хитро. В лихие девяностые орудовали бейсбольными битами и паяльниками, а сейчас вынуждают человека самого закрыть свой бизнес под давлением жалоб и претензий, продать помещение за бесценок или вообще демонтировать его, освобождая территорию. Хотя и сейчас, если кто-то все же пытается выстоять под натиском и не поддается, может, к примеру, как бы сама собой урна загореться рядом с помещением... Как в "Некуда бежать" с Ван Даммом и Аркетт!".
– Странные вещи у вас творятся, - сказала она, поощряя тетю Свету и дядю Колю на развитие темы, - и в Краснопехотском тоже кое-где фигурируют мамы с жалобами... Так школе вернут здание после ремонта?
– Не похоже. Слишком масштабный ремонт там затеяли, вряд ли это проявление заботы о юных музыкантах. Зато особняк в самом центре совхоза, да еще такой презентабельный и со свежим ремонтом, - лакомый кусочек для некоторых покупателей. Вот взять того же Морского... Ты его не знаешь, Никуша, но это - наш местный Фрэнк Каупервуд.
– Представьте себе, уже знаю, - навострила уши Ника, услышав знакомое имя.
– Встретилась с ним утром в Новоминской, когда приводила в порядок памятник. Он помог мне дотащить ветки до контейнера и порывался набить морду моему мужу, - усмехнулась она.
Дядя Коля и тетя Света переглянулись, и Ника "сделала стойку", понимая,
– Это просто удивительное совпадение, что ты встретилась с ним, а сейчас мы заговорили о музыкальной школе, - откашлялся дядя Коля.
– Дело в том, что ремонт в ней делает фирма Морского. И я не исключаю такой вероятности, что потом он выставит дирекции счет за проделанные работы, не забыв ни одной статьи расходов, включит, как сейчас говорят, счетчик и в конце концов заберет здание за долги.
"Так, значит, насчет того, что в "Рассвете" у него дела, Морской точно не соврал. Другой вопрос - зачем ему понадобилось делать крюк к "Монрепо", если мимо парка было бы ближе к шоссе!
– Ника очистила мандарин.
– Зачем он обхаживает меня? Рассчитывает на пиар от популярной журналистки перед выборами? Пытается втереться в доверие, чтобы повлиять на содержание моего опуса о Краснопехотском? Или просто ни одной юбки не пропускает?"
– А зачем ему ваша "музыкалка"?
– спросила она.
– Морской будет выставлять свою кандидатуру на выборах мэра Краснопехотского, - пояснил дядя Коля, - и зарабатывает себе репутацию, занимаясь благотворительностью, поддерживая местный монастырь и открывая кризисные центры для людей, так или иначе оставшихся без крова или вынужденных бежать из дома.
– Коля, у тебя сохранилась вчерашняя "Зорька"?
– спросила тетя Света.
– Там большое интервью с Морским.
– Я читала "Зорьку", о которой вы говорите, - сказала она, - в гостинице в коридоре нашла.
– Возможно, в особняке он хочет открыть один из своих кризисных центров, - предположила тетя Света.
– А ведь кто бы мог подумать, что Витя так высоко взлетит. Его родителей мы хорошо знали - простые люди, душа нараспашку, работяги, звезд с неба не хватают, и его старший брат, Алешенька, такой же был. А Витя - словно из другой семьи: шустрый, смышленый, себе на уме; никогда не знаешь, чего от него через минуту ожидать. Вроде приветливый, улыбчивый, шутит, балагурит - а видно, что пальца ему в рот не клади.
– А что случилось с его семьей?
– спросила Вероника, вспомнив три дорогих памятника в одной оградке на Новоминском кладбище. И тут же пожалела о своем вопросе потому, что хозяева резко переменились в лице. Тетя Света бесцельно переставляла на столе приборы, а дядя Коля снял очки и старательно полировал мягкой салфеткой их безупречно чистые стекла. Потом ответил:
– Алеша с нашим Митей вместе служили. Вместе и на то задание пошли...
– Извините, - Вероника почувствовала, что краснеет. Она знала, что воспоминания о младшем сыне, не вернувшемся в начале нулевых из Чечни - до сих пор больная тема в семье Григорьевых.
– А за Алешей и отец ушел, - сказала тетя Света, - начал выпивать; однажды побежал в магазин поутру за пивом; осень была, туман, а тут грузовик... Водителя так и не нашли. А мать в уме повредилась, все на околицу ходила, Алешу искала, ей казалось, что он еще мальчик, ушел гулять и заблудился. Да однажды так и не вернулась домой. Вите тогда 14 лет было. Его взяла тетка, да у нее своих было семеро по лавкам. Он школу окончил и в Ленинград поехал, поступать в вуз.
Тетя света иногда по привычке называла Петербург Ленинградом.