Господа осеннего пути
Шрифт:
—Макс…
—А потом я тебя найду…и Влашу скину слепок этого мира…
—Макс, ты его не потянешь…
—А вот и нет, у меня за спиной ты, по сему я и не то еще потяну, уж поверь, маленькая,–и сейчас он так похож на того, знакомого до мурашек Макса, который живет в моей памяти, во мне.
—Макс, это очень плохая идея. Макс, давай еще думать.
—Нет, маленькая, нет времени, тебе, и правда, нужна медицинская помощь. А этот мир…он очень похож на твой, только в другом временном промежутке…или в параллели.
—Нет, Макс, нет!
—Раз, два…
Макс
—Три…–как
—Три…–но еще страшнее не кидать, я проиграю этому Грею, и что тогда будет с ней, с моей Ялой?
—Три…–нелепое выражение «сердца разрывается на куски», но оно, глупое, именно это и делает, разрывается, разлетается на мелкие кусочки, больше не нужно ходить, дышать, просто быть где–то.
—Три…–получается, у нас получается!!!
Удается открыть на несколько секунд и протолкнуть ее туда. Хватаю воздушной струей девона и зашвыриваю его туда…не особо и сопротивляется, вернее, никак не сопротивляется. Портал схлопывается, успеваю заметить грязную тупиковую улочку, куда они попадают…дождь…там идет дождь… Теперь мне надо остаться живым сейчас и при встрече с Даром и отцом…да, еще этот чешуйчатый…надо успеть передать им слепок этой реальности…
—Мальчишка, не удачный детородный эксперимент Влаша!!! Куда ты их забросил? Ей нужна помощь!!! Без нее…Ты все мне скажешь!
—Вот это врятли…
Яла
—Да что же это, в самом деле, за привычка закидывать почти приличную девушку в абсолютно неприличные места? Хотя бы разок на какой курорт зашвырнули, что ли…Нет, все как я «люблю», грязно, мокро и в муркиной попе!
Тупик…грязный…обшарпанные задники зданий …и, для полноты моего удовольствия, сижу я прямо в грязной луже…вместе с драным пакетом из–под молока и бычками от сигарет…
—Какая прелесть! Прямо рад, что тебе все это зашло и не хочу тебя расстраивать, но вылезай. Грязновата местность, а ты подранная вся. И желающих что–то спасти «деву в беде», вот совершенно не наблюдается. Подхватишь еще не понятно что, хорони тебя тут, ямку копай, веночек плети. Опять же, лишние треволнения…
И с девоном…
—Слушай, а ты правда, отражение людей, которые оказываются рядом с тобой?–пытаюсь встать, не удачно, плюхаюсь опять в жижу и на пятую точку.
—Ну да, ну да, эти знания сейчас для тебя первая необходимость, куда ты без них…Только, чтобы не расстраивать… «деву в грязи»…частично, знаешь ли,только тех, которые мне по душе. Кончай там барахтаться, вылезай уже. Я не большой любитель грязевых ванн, до меня все долетело…Вылезай, говорю…
—Сейчас ты говоришь, вот прямо как Макс,–попытка номер два…с тем же успехом,–помочь не хочешь?
—Еще чего не хватало…на оба твоих предположения…бррр, и вовсе я на него не похож…беее, сама вылезай, ты вся в грязи и, извини уж, пахнешь тоже не очень…
—Вот я и говорю, не везет мне, не с местом, не со товарищем,–еще один рывок из облюбованной мною жижи…кое–как, на четвереньках, но я из нее выбираюсь и усаживаюсь, прислонившись спиной к облупленной стене.
—И что теперь?–девон
—Теперь я попробую выбрать куда поближе к цивилизации, а ты незаметно и скрытно, топаешь за мной. Что–то мне подсказывает, что твой вид не будет способствовать продуктивному диалогу с местным населением.
—Ой, можно подумать, твой будет способствовать,–смотрите–ка обиделся, даже спиной развернулся.
—Мой более традиционный.
—С чего ты это взяла? Может здесь другие традиции?
—Видела, когда портал пыталась открыть. Это все очень похоже на мой собственный родной мир, только вот лет этак тысячу тому вперед.
—Ну-ну, иди тогда, традиционная, осваивайся. Шустрее иди, тебе к доктору еще.
—Пошла уже…
Влаш
Идиот, какой же я идиот! Прикую наручниками, с рук больше не спущу! Не чувствую ее почти, совсем не чувствую, как круги по поводе, они исчезли, осталась только почти неуловимая рябь, даже не рябь, так намек неопределенный. А от порталов и того меньше. Мечусь, как охотничий пес, восьмеркой. Сейчас не думать, не анализировать, только искать, быстро искать.
Всплеск силы, явно не Макс. Такой отдаленный, не могу понять, чей. Но это единственное, за что могу уцепиться, поэтому и цепляюсь, прорастаю в него, тянусь туда…
Яла
По стеночке, по стеночке я доковыляла до выхода на улочку. Как, и правда, похоже на мой мир. Здесь дома уже поприличнее и почище, вдоль дороги стоят две условно машины, а вот жителей, людей или нелюдей, не видать.
—Чтой–то тут не слишком густо населено,–девон выглядывает из–за угла.
–Сгинь в пампасы, говорю. А то при виде тебя, вся разумная жизнь окончательно скроется из виду,–шиплю на него коброй.
—Это в кусты? И приличных насаждений тоже не предвидится, где приличному девону не зазорно заховаться. А ты, кстати, что думаешь?
—О чем, неугомонный мой?–кручу головой направо, налево, никого. А солнце, или что тут вместо него, высоко, на конец дня не тянет. Да и жара не такая, чтобы сиеста прямо.
—О том, как дошла до жизни такой, редкий зверек иринэ. Нравится тебе?–И, похоже, не издевается, искренний интерес проявляет.
—Что конкретно?–в конце улочке появилась тоненькая фигурка, подросток или очень миниатюрная девушка. Ну хоть кто–то, главное теперь не спугнуть единственного местного аборигена.…
—Быть употребляемой во всех формах и видах. Или ты настолько бестолковая, что этим и правда веришь?
—Брысь в кусты, говорю. А то вспугнешь ребенка,–даже пнуть его хотела для скорости…и чтобы вопросы идиотские не задавал. Промазала, конечно, куда мне в моем теперешнем виде.
Сколько раз я уже слышала этот вопрос? В разных вариантах и с разной интонацией. Достало, однозначно. Если не верить, так можно прямо здесь ложиться и помирать от жалости к себе, условно любимой. «А помирать нам неохота, есть у нас еще в мире дела»
—Совсем плоха стала, перевираешь,–но уже откуда–то сбоку, внял значит.