Господа осеннего пути
Шрифт:
—Так, уяснила…дальше.
—И если бы не сказала, что Высшая и хорошо знакомая с этой редкой расой, сейчас это стало бы очевидно, нет удивления и испуга тоже не наблюдается. Идем дальше?
—Бежим…
—Моры не так и далеки от Высших, только магией практически не обладают, трансформацией тоже не балуются, какие остатки и того и другого еще иногда прорываются у первой касты. А так все похоже, продолжительность жизни, острая нелюбовь к солнцу…питание…острая необходимость в крови, хотя и контролируемая…страшно?
Глава 11
Яла
—Не–а,
—А вот зря, милая…потому как, не знаю кто и что ты…
—Я таки, однозначно, кто…
—Но даже я, который давным–давно перебил химически любую жажду крови у себя и дочери, испытываю…скажем изящно…интерес.
—Вот–вот, везет ей на этот самый интерес…гастрономический,–девон…
Не знаю как, даже и не представляю приблизительно, как эта зверюга смогла здесь очутиться. Но очутилась, да еще так…бесшумно, мы и не заметили. По–свойски расположился на крутящемся кресле, ногу на ногу закинул и ручки на них сложил умильно.
—Страшно?–теперь моя очередь пугать.
—Не–а, пока занимательно,–и моя обраточка,–с тобой зверушка, я так понимаю?
—Это еще кто с кем, если брать в расчет периодическое и тотальное отключение мозгов у Ялы, то уж скорее она со мной,–девон с интересом осматривается,–а ты, стало быть, врачеватель? Нет, что не отнять у Ялки , так это ее везучесть, нужен лекарь, и вот он…
—Везучесть–это вообще свойство организма очень полезное, тем более для организма с такой кровью на такой планете. Мы увлеклись информацией…ты–Яла…
—Дочка-Мия, а ты?
—Морис,–даже изображает изящный поклон, насколько это возможно держа в одной руке шприц, а другую все так же оставляя на моей талии,–но мы непозволительно отвлеклись на информацию и знакомство от моей профессиональной деятельности. Ложись–ка, милая, ложись, будет ставить вакцину и от заражений, и от инфекции.
—Да, вот как–то после секса от бешенства меня еще не прививали. Может, не надо?
—Ну какие твои годы…судя по укусам, надо, однозначно, надо. Как–то даже мое богатое воображение пасует, чтобы представить
И только я собираюсь выдать какую–либо полуправду, чтобы и не соврать уж совсем откровенно, но и все прелести своей семейной жизни не раскрывать…
—Да больные ее мужики, на всю свою бессмертную голову, больные…
—Как однообразно мое воображение, и пресна была моя жизнь до этого момента,–меня ловко, одной рукой переворачивают на живот и задирают тунику.
—Так нельзя! Пусть хотя бы этот дармоед выйдет!
—Чего–то дармоед?
—Никуда он не выйдет, дочку мне перепугает.
—Ой, можно подумать. Из того, что я слышал, это мы должны пугаться.
—Из того, что я видел и слышал…вы врятли чего испугаетесь.
—Слушайте, а нельзя продолжить эти увлекательные трения с моей прикрытой пятой точкой? Ой…–реально, больно.
–Вот теперь, можно. Теперь вы рассказываете, можно сразу вдвоем, пока я буду обрабатывать укусы. Можно сразу начать с твоих мужиков.
Дар
—Время, Владыка, время! У вас, тебя и Ялы, его все меньше и меньше!–Дагон мечется за моей спиной раненным зверем.–Это надо же, закинуть иринэ в Империю моров, идиот безмозглый! Если Высшие на наших просторах, все–таки, зверюга редкая и по улицам просто так не шастающая…и то девчонка, вон, умудрилась сколько подцепить…как городская собака клещей в лесу…То там, там, это преобладающая раса, каждый первый! Это доставка к двери!
—Прекрати истерить, сказал! А то упокою сейчас мигом! Куда мог, туда и открыл портал, я бы на тебя посмотрел…а он и открыл, и забросил Ялу, и Грею ниточку не дал, так что не заходись праведным гневом. Всерьез предполагаешь, что всего этого дерьма не знаю и не понимаю!–У меня трясутся руки, сколько в компании голодных Варгов может просуществовать маленькая соблазнительная мышка? Правильный ответ, нисколько, исчезнет сразу…еще и вся покусанная, кровящая…даже на пару с девоном. Держусь, потому как я еще могу дышать, а, значит, и она еще жива, каким–то чудом, но жива…
—Я не могу здесь бросить Макса, как ты сам правильно недавно заметил, она мне этого не простит,-говорю уже спокойнее,–да и сам…уже не могу…перевернуло, перетряхло меня общение с Ялой…не могу…
—Ты же его не одного оставишь, с отцом,–Дагон уже тоже успокоился…почти,–какие–никакие родственные чувства у него должны быть…наверное…
—Должны, но не обязаны. Если Максу фигово физически после дебатов с Греем…а с Ялой они успели переговорить, чувство вины его гложет, но и то, что она его простила, он знает…то Влаш… он сам на себя не похож…
Оба поворачиваемся на Влаша…Он сидит около Макса, периодически меняя тряпицы на его лбу. С момента как мы с Дагоном их нашли, я не слышал от него и десятка слов, он словно постоянно прислушивается к чему–то. Хотя почему «словно»? Он прислушивается к Яле, к ее сердцу…я только угадываю его стук, а он? Слышит и боится потерять этот стук? И…если мы с Дагоном не очень стеснялись в определениях для Макса, то он…молчит…и это пугает…Если обезумит…
–Насколько есть вероятность того, что мы сможем с ним справиться, если сбрендит окончательно, а, Владыка?–Дагон озвучивает мои опасения.