Господа осеннего пути

Морозова Яла

Гостевая комната удивила. Скорее уже это была больничная палата. Да, уютненькая такая, но больничная палата. Нечего лишнего, только функционал. Кровать, тумба, стол, стул, шкаф…интересно, и еще интереснее, после операционной, откуда мы и пришли. Хотя…если частная практика…

—Ты занимаешься частной практикой?–чего от любопытства–то помирать, проще спросить сразу.

—Нет…иногда…это сложно…и хочу тебя попросить, не надо рассказывать об этом вне этого дома, это лишнее,–вон оно как, сколько эмоций на

пустом месте, все любопытнее и любопытнее.

—Да кому я могу рассказать–то и зачем?–пожимаю плечами.

—Это сейчас, со временем, с твоим–то характером…и особенностями, друзьями ты «обрастешь» быстро. Будем считать…это частью твоей благодарности.

—Как скажешь, будем, а теперь…–это звучит ни как просьба, скорее приказ, который нарушать явно не в моих интересах.

—Отдыхай, твой спутник устроился в гостиной, разбудить?–Морис, кстати…или не кстати…не разу не спросил как мы с девоном оказались вместе, хотя парочка из нас получилась та еще. Отсутствие любопытства или где–то когда–то с девонами общался? И про их контракты тоже в курсе? Тоже интересный момент. Во мне все больше просыпается следователь и любопытство, а, значит, здоровье налаживается…

—Нет, не надо…тогда до утра?–есть много, о чем подумать.

—Да, я вообще мало сплю…Все в доме…кроме операционной и моего кабинета…в вашем распоряжении со товарищем, вот только на улицу…

—Я поняла, не выхожу…не выходим…

Проваливаюсь в сон, по моему, еще раньше, чем голова касается подушки, слабо успевает мелькнуть мысль, это естественный ход организма или хозяин чего нахимичил и надо ждать еще сюрпризов…но испугаться не успеваю…Дар…

—Яла, Яла, Ялочка…ты меня слышишь?

—Слышу,–шепчу,–это сон или ты до меня достучался, родной?

—Достучался, ты такие бастионы вокруг своего сознания научилась строить, любо–дорого. А надавить боялся,–я как кошка отогреваюсь от его голоса,–как ты, сладкая моя, очень плохо, больно?

—Терпимо уже, меня здесь подлатали…как Макс? Пусть…не сильно переживает…

—Это ты ему сама скажешь, когда придем за тобой…ему есть чего переживать,–чеканит…и не спрашивает, где я…или Макс сам сказал…или он из него это вытащил, и тогда с Максом явно не все в порядке…а еще и Влаш…и Дагон…

—Макс…жив?–даже дышать перестаю.

—Да…мы бы потом перед тобой не оправдались,–и недовольство в голосе подсказывает, что, и правда, жив…как они смогут общаться, доверять друг другу? А я смогу?

—Ну мы же…справимся?

Я сама до конца не понимаю, что вкладываю в этот вопрос. Мы, с чем, когда? Со всем…

—Я…тебе…нужен…мы?

Чуть слышно, я даже не знаю точно, есть этот вопрос или он мне только чудится. Зато ответ знаю, не смотря не на что…

—Да!!!

—Жизнь моя…ты сейчас одна? Сними все барьеры, к тебе приду, хоть на минуту…

—Это

же…сил очень много затратишь,–а сама уже скидываю все, что нагородила вокруг своего сознания. Знаю, что безрассудно, знаю, что эгоистка…но мне сейчас так надо увидеть его, прикоснуться…и тогда окончательно забудется, что сделала со мной Макс…и смогу двигаться дальше…без надрыва…

—Прикоснусь к тебе и появятся,–этот его голос, хриплый, почти не слышный…с ума сводит…

—С ума по тебе схожу,–и сейчас мне не кажется это пошлостью. Сейчас я так чувствую…слова не подбираются, они просто есть…и чувства, просто есть…

—И я по тебе всегда…

Серый туман начинает клубиться рядом, сначало, чуть различимый в темноте комнаты… потом у тумана появляется запах…запах Дара…его узнаю, выделю всегда и везде…яблоки и корица…Туман уплотняется, сбивается у меня в ногах…

—Родная моя, невозможная…–его рука еще не скользит по ноге, над ней… с ума сойду, если не прикоснется…

—Дар…

—Сейчас, маленькая…–понимает без слов…так долгожданная тяжесть мужской ладони на бедре…ведет выше…шершавая кожа и…

Перехватываю руку, тяну его к себе…стон, его или мой…наш…целую в ладонь…кровь…глубокая рана, грязная…

—Дар! Я сейчас…как же так?

—Ерунда, забудь, моя хорошая,–я пулей лечу к тумбочке, не ошиблась, в ней бинты и, надеюсь, антисептик в небольшом бутыльке. Так же, мигом, с добычей, назад…

—Дай насмотрюсь на тебя, нацелую,–так бережно, так сладко…мой Дар…

—Дай руку сначало, вы же за мной рванули, у вас нечего нет…–а рана явно резанная, быстро поднимаю глаза, продолжая заливать антисептиком и стягивая края, бинтовать,–не ври, откуда?

—Влаш…сорвался на Макса, я перехватил…сейчас все спокойно…хотя бы на время, надеюсь. Считают твой запах с меня, и успокоятся оба.

—Ох…–все сделала, тяну к нему запястье,–пей, это сейчас и тебе надо…и меня на расстоянии будешь лучше ощущать…

—Мудрая моя девочка,–смотря в глаза, прокусывает запястье…за этот первый глоток меняются его ипостаси…как в детском калейдоскопе…и остается в своем, истинном, облике…еще глоток…

—Не хочу, чтобы видела меня такого, глазки закрой…

—И не подумаю, мне тебя в любом виде хочется и мало…

Договорить не успела, как спеленал, окутал собой…

—А мне тебя…всегда…везде…живу…дышу тобой…

Летит разорванная надвое больничная туника, которую нашла в шкафу…хочется ближе, кожа к коже. Прорасти друг в друга, чтобы не оторвать…

—Иди ко мне…в меня…–с ним мне нечего не стыдно, с ним вся нараспашку, душой и телом…

Как не хватало мне этой тяжести на себе, его нетерпения, дрожащих рук, хриплого дыхания…желтых волчих глаз, когда слетел весь контроль, когда уже и не думает как он сейчас выглядит…желание…