Господин следователь. Книга седьмая
Шрифт:
— Казначей? — только и спросил я.
Тут догадаться не сложно. Наверняка казначей не ограничился тем, что выписал жалованье на пребывавшего в отпуске следователя Чернавского, а еще что-нибудь намастрячил. Теперь ревизия это вскрыла. Дальше, скорее всего, господину казначею предложат вернуть украденные средства и уйти по-хорошему, а нет — так пойдет он под суд. И у Лентовского теперь неприятности. Уволить его, разумеется, никто не уволит, но вот выговор объявить могут. А что плохо, так это то, что ревизия проводится двумя ведомствами — и
— Как я понимаю, вы Зайцева и исправника Сулимова уже изрядно напугали? — поинтересовался Лентовский, полистав дело. — Вижу, что эксгумацию проводили, все заключения на месте, протоколы допросов… Вон, даже следователя допросили.
— Был грех, — признался я. — Допрос Зайцева вырвать и выкинуть?
Даже и вырывать не надо, дело-то не подшито.
— Лучше я сам, — сказал Лентовский, вытаскивая протокол допроса моего коллеги и пачки бумаг. — Оставлю у себя, а в деле этот протокол совершенно лишний. И ваша совесть спокойна. Вы все сделали, ничего не порвали, не сожгли. Убийца вами изобличен, предстанет перед судом. Свое негодование нерадивым служителям выразили. А если что-то не так — тут уж начальник виноват. Надеюсь, я вас не слишком расстроил?
— Немного, — не стал я спорить. — Но вы еще преподали мне урок.
— Если так — это хорошо, — усмехнулся Лентовский. — Когда вы сами станете начальником — а вы, не сомневаюсь, им станете очень скоро, вам придется думать не только о совести и законе, но и о прочих вещах. Например — где же взять подчиненных, чтобы они только по совести да по закону работали? Увы, Иван Александрович, не будет у вас идеальных людей. Сплеча рубить можно, но, если есть возможность этого не делать — не делайте.
[1] Впрочем, для любознательного читателя сообщаю, что арканы «вьются из одной бараньей шерсти и иногда с примесью конского волоса и козьей шерсти; арканы эти обыкновенно употребляются при перевозке тяжестей в дальние дороги, а также и с чисто конского волоса, пестрые — эти последние делаются только для вьючки приданого выдаваемой замуж невесты».
[2] В 1865 году была Цензурная реформа, но кто, кроме специалистов о ней вспомнит?
[3] Напомню, что в то время обвинение составлял не следователь, а прокурор.
Глава двадцать третья
В ожидании
Учителя отмечают Новый год не так, как все нормальные люди, а 1 сентября. А вот в здешней России учебные учреждения начинают учебный год как им удобно. Не задумывался об этом в прошлой своей жизни, а год назад, когда попал в эту реальность, не до того было. Теперь делаю для себя открытие за открытием. То, что в сельских школах — школах грамоты, церковно-приходских и земских, дети
Почему я считал, что учебный год начинается 1 сентября? Верно, сработал некий стереотип. А тут, вишь, все не так. Александровское техническое училище «вышло с каникул» 1 августа, Череповецкое реальное училище 15 августа, а Мариинская гимназия открывает учебный год 29 августа. Я-то думал, что у моих девчонок — и у той, что «училка», и той, что гимназистка, еще есть время, а его, оказывается, уже и нет.
Леночку застал за примеркой новой юбки и новой блузки. Конечно же, сам процесс переодевания не видел, хотя и очень хотелось…
— Ну как? — поинтересовалась юная учительница, выходя к публике — то есть, к тетушке, мне и паре горничных.
— Превосходно! — восхитилась Анна Николаевна, горничные заахали.
— Ваня?!
Это уже мне полагается что-то сказать? Желательно, комплимент. Попросить, что ли, чтобы Лена прошлась по комнате модельным шагом — внахлест, но придется самому этот шаг показывать, а у меня не получится. Значит, лучше помалкивать и соглашаться.
— Н-ну… — замекал я. — Уж слишком серьезно вы выглядите, Елена Георгиевна.
И впрямь — слишком серьезный и строгий вид. Белый верх, черный низ, а еще и прическа — вместо обычной каштановой косы что-то… Не понял, в общем, что это такое, как правильно называть. Не то копна, не то сложный начес. Вроде, как какая-нибудь княгиня со старой фотографии. Коса, конечно же, никуда не девалась. Кажется, она накручена. Или закручена? В общем, как-то так. Как по мне, так коса куда лучше всех сложных присесок.
— Ваня, так и должно быть! — обрадовалась Леночка. — Я очень старалась. Мне нужно выглядеть лет на двадцать пять, лучше двадцать семь.
— Беда с барышнями, — вздохнул я.— Зачем тебе старше выглядеть?
Хотел сказать — мол, я тебя и такую люблю, юную, но здесь тетушка и горняшки, а при них о любви рассуждать неудобно.
— Нужно, чтобы ученицы не видели во мне барышню, а знали, что я учительница! Кто знает, может, придется подменять коллегу в восьмом классе?
— А мне в восьмой класс нельзя? — невинно осведомился я. — Я бы у такой учительницы с удовольствием поучился. И все домашние задания выполнял на отлично.
Тетушка засмеялась, ее поддержала прислуга, а Леночка, шутейно замахнувшись на жениха, побежала переодеваться.
Горничные ушли по своим делам, Анна Николаевна осталась. Посмотрев — слышит ли племянница из своей комнаты, тетя посмотрела на меня.
— Иван, у меня к тебе деликатный вопрос… — замялась тетушка, переходя на ты.
— И что за вопрос? — слегка насторожился я.
Тетушка снова помялась, но, наконец, решилась:
— Иван… Как ты считаешь, нужно ли возвращать карточный долг?