Господин слуга
Шрифт:
Тогда Сон Хэ нерешительно встал и сел на место рядом с братом. Потихоньку солнце стало садиться и на улице темнело. Они сидели какое-то время в тишине и любовались закатом, погруженные в свои мысли. Сон Хэ теперь опасался принцессу, ведь она каким-то образом узнала о том, что он сделал. Она друг или враг? Играет с ним или правда хочет помочь? Каждое её действие, словно игра в шахматы. А для игры в шахматы нужно угадать следующий ход оппонента, чтобы победить. Но как угадать мысли самой богатой девушки в стране, которая только и делает, что развлекается?
Как только солнце
— Как думаешь, Сон Хэ, что внутри?
— Я должен угадать, госпожа?
— Если угадаешь, я сделаю для тебя подарок. Ценный. А если нет, оставлю его себе.
На её лице скользнула улыбка и Сон Хэ едва не улыбнулся ей в ответ. Он понял, что она кокетничает с ним, но вовремя остановил себя. Ведь сейчас он не принц, а жалкий раб, который попросту забыл своё место. С этой девушкой шутки плохи, они ведь дочь императора. Любое неверное слово или движение в её адрес может привести к тюрьме или даже казни.
— Сон Хэ! Так что, ты не ответишь мне? — принцесса надула губы, усиленно делая вид, что обижается.
— Я отвечу, госпожа! Отвечу! — отозвался Сон Хэ. — Дайте мне минуту подумать.
— Ладно.
Раз принцесса заговорила о покупке, есть только два варианта: первый — она знала наверняка, а значит, выяснила всё это у торговца рабами, в таком случае в мешочке сейчас находится нефритовый перстень принца; второй — принцесса лишь догадывается о том, что произошло и тогда в мешочке может лежать всё, что угодно. Если там действительно перстень, то это и будет верным ответом; а если это что-то другое, как в таком случае узнать?
Обычно Сон Хэ любил разгадывать загадки, заданные учителями или Тхэ Ёном, но сейчас ответ казался слишком очевидным и от того виделся неверным. Может ли быть, что ответ очевиден?
— Минута прошла, — принцесса хлопнула ладонью по столу, заставив Сон Хэ вздрогнуть. Заметив это, она улыбнулась. — Не бойся, Сон Хэ. Отвечай. Каким бы ни был ответ, ты ничего не потеряешь. Но если он будет верным, получишь подарок.
— Я боюсь, что очевидный ответ является неверным, госпожа. Но всё же я думаю, что в мешочке перстень из белого нефрита.
Сон У всё это время сидел недвижимый, будто его и не было вовсе. Но услышав слова про перстень, зашевелился. Они с Сон Хэ переглянулись и принцесса наконец объявила:
— Правильно!
Она развязала мешочек и достала оттуда нефритовый перстень. Сон Хэ был приятно удивлён, вновь увидев эту вещицу. И всё-таки его догадка о том, что принцесса всё знала, оказалась верна. Значит ли это, что она хотела побольше разузнать о нём и послала своих слуг выяснить что-нибудь интересное.
— Вы ведь из Чосона?
— Верно, госпожа.
— Откуда так хорошо знаете китайский?
— Мы были прилежными сыновьями своего отца и учениками своего учителя, — сказал Сон Хэ.
— Ладно-ладно. Я обещала подарок. Сон Хэ, — она подвинула перстень ближе к нему, — забирай. Он твой.
— Благодарю вас, госпожа! — Сон Хэ встал и поклонился ей.
— А теперь возвращайтесь в свою комнату. Вам обоим нужно отдохнуть. Да и я устала.
Братья ещё раз поклонились
— Что это? Угощения? — удивился Сон У.
— Не знаю.
Сон Хэ развернул записку и прочел. В ней говорилось о том, что в зеленой баночке мазь, после нанесения которой синяки и ссадины пройдут быстрее; а в синей баночке лежали пилюли; их автор записки заботливо рекомендовал принимать перед сном, чтобы боль в теле прошла. Записка была на манчжурском, но Сон Хэ не придал этому особого значения. Хоть это и был новый для чосонцев язык, во дворце во всю изучали его, как чиновники, так и принцы. Переводчики готовили пособия и учебники, затем составляли вопросы для экзамена и передавали их во все школы страны. Но Сон Хэ мог думать только о том, как заботиться о нём принцесса. Ведь когда ему было плохо, она пришла на помощь и привела лекаря. А сейчас снова заботливо написала записку и передала лекарства.
— Что это? Знакомые каракули, — Сон У заглянул в листок.
— Записка. Тут написано про мазь и пилюли.
— Принцесса заботится о тебе, брат Сон Хэ.
— Она даже нашла мой перстень... Хотя уже полгода прошло. Что это значит?
— Стоит ли задавать такие вопросы?
— Действительно... Мы сейчас не в том положении.
— Давай я лучше помогу нанести мазь.
Утром, после завтрака принцесса снова пригласила Сон Хэ прогуляться по саду. Впервые за полгода он мог насладиться прекрасным днём, не думая о том, что нужно работать и как-то выживать. Сон Хэ любовался осенними облаками, пока не подошла принцесса. Он поклонился, приветствуя госпожу.
— Сон Хэ, ты принимал лекарства, как было сказано в записке? — поинтересовалась она.
— Да, госпожа.
— Как думаешь, почему я упомянула записку?
Сон Хэ не думал ни о чем, он вновь позволил себе полюбоваться принцессой, пока вокруг не было лишних свидетелей. Даже телохранители не помешали ему посмотреть ей в глаза. Она была прекраснее всех девушек, которых он когда-либо видел. Цзинь Ю Мин выглядела утончённо, все её движения были плавными, а осанка — ровной. Лицо её было свежим и милым, глаза излучали доброту, а чёрные волосы, собранные в замысловатую причёску, переливались в солнечном свете.
— Что же ты молчишь?
— Задумался, госпожа Цзинь.
— Так скажи мне, ты знаешь маньчжурский? Откуда?
И тогда Сон Хэ понял, к чему слова о записке. На кануне вечером у него не было сил подумать о том, на каком языке была записка, ведь он знал этот язык. А сейчас до него вдруг дошло, что так принцесса решила подловить его. К слову сказать, в Чосоне маньчжурский учили далеко не все. Лишь несколько лет назад король ввёл экзамен по этому языку и сдавать его могли на добровольных основах дети чиновников. Почему именно они? Всё просто — книг и учебных пособий было пока очень мало. А Сон Хэ, будучи любителем изучать всё новое и находить интересное, участвовал в составлении тех самых книг по манчжурскому языку вместе с дворцовыми переводчиками. Потому-то он неплохо владел новым языком.