Готамерон. Часть I

Рид Элисон

— Каламбур достойный светлейшего из умов Миркхолда. Браво, Фергус! — воскликнул Дистенза, по всей видимости, привыкший к насмешкам. — Я бы зааплодировал, но тогда пришлось бы снова воткнуть меч во что-то мягкое.

— Воткни его себе в жопу.

Дело шло к потасовке, тем более что повод для нападения обе стороны друг другу уже дали, и все-таки Фергус решил идти до конца. Дистенза действительно не был властен над посланником Мариуса, будь он хоть первым воином гамеланского ордена. Все его насмешки над законом в присутствии судьи превратились бы в овечье блеяние. Храбрецом воина сделала крепкая броня, вооруженные

товарищи и пустые пастбища. Разумеется, пока никто не видит, можно и короля с грязью мешать. Пусть теперь говорит что хочет. Фергус повернулся и демонстративно ударил по поясу, где был пергамент.

— Я выполню приказ, а ты будешь смотреть.

— Тогда Ниргал тебе судья, — только и махнул рукой Дистенза.

В тот же миг шею Рика стянула веревка. Ополченец воспарил над землей, заболтавшись под кроной дуба. Арбалет рухнул к ногам. Сверху на землю спрыгнул коренастый головорез, державший обеими руками смертельную удавку. Фергус и Румбольд обнажили мечи, но болты, пущенные сквозь ветви, помешали им атаковать сразу. Первый пронзил Рику сердце. Второй предназначался ему, но просвистел рядом с лицом, слегка оцарапав скулу. Румбольд, воспользовавшись оплошностью стрелков, подскочил к наемнику с веревкой и одним ударом отсек тому правую руку, а затем прошелся лезвием по шее.

Тело мертвого ополченца повалилось на землю под яростный кличь лысого бородача. Он и одноглазый громила одновременно бросились на него. Фергус отразил удар меча, увернулся от лезвия секиры и попятился, стараясь понять, каким образом все зашло так далеко. Обычно пары тумаков хватало, чтобы разойтись. Дистенза, похоже, с головой не дружил, раз решил их всех перебить из-за пригоршни монет.

— Да не стойте там! Прикончите их скорее, — озираясь по сторонам, напутствовал глава охраны домена.

Оба стрелка спрыгнули с дерева и стали заряжать оружие. Румбольд попытался схватить арбалет Рика, но Дистенза отогнал его мечом.

— Олаф, возьми этого с повязкой! — командовал он. — Вы двое. Живее! Живее!

Одноглазый верзила вплотную занялся Румбольдом. Фергус ничем не мог ему помочь, отражая выпады бородатого, попутно наблюдая как арбалетчики заканчивают приготовления к новому выстрелу.

— Брик, не загораживай цель! Да что с тобой? Уймись, демон проклятый! А вы теперь стреляйте точнее, — приговаривал светловолосый наемник, помахивая клинком.

Брик униматься не собирался. Подставляя под удары меча длинную рукоять топора, сделанную не иначе как из железного дерева, он использовал силовые приемы, стараясь опрокинуть жертву. У Фергуса хватало ума не сопротивляться, отступая к огородам. Прорваться на помощь Румбольду он не пытался, тем более что сутулый ополченец неплохо справлялся сам. Меч в руках стража вился, словно ласточка у гнезда, рассекая воздух перед носом Олафа. Беспокоили его лишь арбалетчики. Оба стрелка уже положили в желоб по болту.

Из-за спины донеслось конское ржание. Оглянувшись, Фергус заметил, что крестьяне уводят их лошадей. Бежать было некуда. Окажись на его месте Грог, что бы он предпринял? Мысли о пропавшем друге придали сил. Изобразив усталость, Фергус нанес несколько слабых ударов и согнулся, дожидаясь, пока противник покрепче возьмется за оружие. Последовал удар, который он благополучно отразил, прижав изрубленную рукоять топора к земле, а затем саданул бородача локтем по лицу. Подавившись

зубами, наемник растерял весь боевой пыл. Разоружить его не составило труда.

Заломив обе руки воина за спину, он развернул бородача лицом к стрелкам. Болты, пущенные из тяжелых арбалетов с такого расстояния, прошили бы их насквозь, но что-то ему подсказывало, что Дистенза не рискнет пожертвовать кем-то из своих. По крайней мере, от Грога он слышал, что предательство у наемников считалось тягчайшим преступлением.

Глянув на арбалетчиков, Фергус уже собрался торговаться, но с удивлением заметил, что первый лежит на земле, схватившись за рукоять ножа, торчащую из живота, а второй глупо пританцовывает на месте. Присмотревшись, он понял, что в танец его пустил короткий нож, накрепко пригвоздивший ладонь к ложу арбалета.

— Ты в своем уме! — донесся со стороны истошный вопль.

Все, кто был на пастбищах, одновременно посмотрели туда. Возле линии огородов рядом с кучей камней замерла стройная незнакомка в мужской одежде. Понять, что это девушка можно было только по двум рыжим косичкам. В стороне из-за камней выглядывал еще кто-то.

Это был его шанс. Отшвырнув обмякшее тело Брика, он бросился на помощь Румбольду, но Дистенза ловко прыгнул навстречу, преградив путь длинным мечом. Фергус догадался, что план наемника окончательно провалился. Сторонних свидетелей, кроме тех, что наблюдали из амбаров и дома, он не ожидал, как не ждал столь яростного сопротивления со стороны ополченцев.

— Олаф, добей своего и займись другими! — скомандовал Дистенза, нанося удары по зазубренному лезвию его в руках.

Взмахнув мечом, одноглазый попытался снести голову зазевавшемуся противнику, но Румбольд вовремя пригнулся, расставшись с парой волосков на макушке. Подавшись вперед, сутулый ополченец оттолкнулся от земли и собственным весом опрокинул здоровяка, но именно этот выпад и стал для него роковым. Падая, Олаф выхватил кинжал и слепо нанес удар.

Послышался хрип. Оглянувшись, Фергус увидел, как Румбольд ползет по земле, держась за проколотую шею. Дистенза меж тем яростно орудовал клинком, рассекая воздух вокруг его плеч, в надежде попасть по голове. Наемник, по-видимому, решил довести дело до конца любой ценой, удар за ударом сокращая расстояние между целью и наточенным лезвием. Фергус едва успевал блокировать удары. Фехтовал дезертир мастерски, и доспехи носил одни из лучших. Понимая, что Олаф вот-вот поднимется, и придется иметь дело уже с двумя мечами, он попятился к грядкам и ударом ноги поднял облако пыли.

— Трусливый пес! — чихая и кашляя, завопил светловолосый воин, слепо размахивая мечом.

Румбольд лежал в траве и не шевелился. Чуть поодаль застыл Рик с болтом в груди. Фергус в растерянности посмотрел на товарищей, потом на Олафа, поднимавшего заряженный арбалет ополченца. «Бежать! Бежать как можно дальше отсюда!» — услышал он собственные мысли. Голос незнакомки им вторил:

— Сюда, страж! Скорее к нам!

И Фергус сорвался с места. Бежал так, словно хотел оседлать ветер. Потребовалось несколько вздохов, чтобы преодолеть огороды и добраться до груды камней. Выстрел мог прозвучать в любой момент, но Олаф почему-то медлил. Оглянувшись, он в последний раз увидел Румбольда. Ополченец лежал у ног стрелка. В руке у него был кинжал, лезвием которого тот пригвоздил ступню наемника к земле.