Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники
Шрифт:
Выгоды, приобретаемые нами, если бы Эрзерум сдался до заключения перемирия или мира, настолько очевидны, что считаю излишним упоминать о них: перехожу прямо к рассмотрению случая, если перемирие будет заключено до падения Эрзерума.
Согласно преподанной мне Вашем Высочеством, в рескрипте от 28-го декабря, инструкции, я обязан был при открытии переговоров о перемирии заявить, между прочим, требование о немедленном очищении Эрзерума турецкими войсками и занятии его нами, а также об удалении находящихся там турецких войск за линию Байбурт—Ма-махатун. Требование это в последних числах декабря, когда сообщение с Трапезондом и Эрзингяном находилось еще в руках турок, могло быть или отвергнуто, или же достигнуто нами только вследствие успехов
Результаты, достигнутые нами за Боганлугом, не ограничиваются лишь полным обложением Эрзерума и постановлением его в критическое положение. Со времени падения Карса мы заняли уже обширные Ольтинский и Хнысский округа и, прочно водворясь там, ввели наше управление; кроме того, мы успели приобрести влияние на курдов, и при произведенных движениях кавалерии от Хныса и Алашкерта к Мелязгирду, они, несмотря на все подстрекательства турок, никакого противодействия нам не оказывали. Наконец, пространство от Эрзерума и почти до Байбурта подчинилось также нашему влиянию после рассеяния турецкой кавалерии 24-го декабря: наши мелкие кавалерийские части свободно двигаются по этому пути для наряда ароб и приискания провианта и фуража.
Из всего изложенного, Ваше Высочество изволите усмотреть, что данная программа выполнена даже в более широких размерах, чем предполагалось. Приступая к ее осуществлению, мы знали, что поход за Соганлуг, обложение Эрзерума и занятие обширной территории потребуют от войск громадных трудов, лишений и борьбы с суровою природою, все эти препятствия могли быть преодолены только нашими войсками, привыкшими, при полном сознании долга, переносить неизбежные невзгоды войны с непоколебимым мужеством и твердостью.
Отправленный с ответным моим письмом в Эрзерум бывший консул Обермиллер имел довольно продолжительное объяснение с Изма-ил-пашою и Мусою Кунхудовым относительно сдачи города, и записку, составленную им по этому предмету, как не лишенную интереса, представляю на благоусмотрение Вашего Высочества; из нее видно, что для окончательного понуждения двух упомянутых турецких начальников к капитуляции необходимо, чтобы гарнизон и население города испытывали еще некоторое время переносимые ими ныне бедствия.
Генерал-адъютант Аорис-Меликов.
Доклад генерал-адъютанта Аорис-Меликова Его Императорскому Высочеству Главнокомандующему Кавказской армией от 20-го января 1878 года N9 12, из Г ас айкала !/ Материалы для описания русско-турецкой войны 1877—1878 гг. на Кавказско-Малоазиатском театре. Т. III. Тифлис, 1907. С. 189—191.
№ 14
«ПОМЯНЕМ ВМЕСТЕ, ТОВАРИЩИ, ВЕЧНОЮ ПАМЯТЬЮ БРАТЬЕВ НАШИХ...»
По воле великого нашего Государя, война с Турциею окончена, и 19-го сего февраля заключен мир.
Боевые сподвижники мои!
С 12-го апреля прошлого года много оказано вами отличий, много вынесено неимоверных трудов, но зато вы достигли сердца Малой Азии, и почти вся с бою взятая вами земля присоединена к Российской державе.
Поздравляю вас с окончанием славной войны и с блестящим миром.
Вы честно и геройски выполнили слова, с которыми я обратился к вам в день открытия военных действий; под знаменами ваших отцов и дедов вы снова закрепили громкую славу ваших частей, доказав России и всему миру, что в ваших жилах течет та самая богатырская кровь, которая не раз являла чудеса храбрости. До 500 взятых вами орудий и десятки
Не мне быть ценителем ваших трудов и доблестей: за десять месяцев непрерывных военных действий не раз заслужили вы дорогое Царское «спасибо», благодарность нашего Августейшего главнокомандующего и благословение всех русских людей. Относясь с высоким и неизгладимым в памяти моей уважением к вашим боевым достоинствам и понесенным трудам, я от глубины души благодарю провидение за ниспосланное мне счастие и с начала и до конца войны быть во главе действующего корпуса — достойного преемника старых кавказских бойцов. Помянем вместе, товарищи, вечною памятью тех братьев наших, коим Господь не судил дожить до минуты славного мира; воздадим дань благоговейного уважения семьям, осиротевшим после войны, а когда судьба вернет нас к родному очагу, будем наставлять детей наших и внуков, чтобы и они, когда до них дойдет очередь, по первому слову Царя шли умирать за отечество, с такою же беззаветною готовностью, какою были преисполнены во все время войны все чины вверенного мне корпуса, от первого до последнего человека.
Генерал-адъютант Лорис-Меликов.
Приказ по войскам действующею корпуса от 28-го февраля 1878 юда № 105, в городе Эрзеруме // Материалы для описания русско-турецкой войны 1877—1878 гг. на Кавказско-Малоазиатском театре. Т. III. Тифлис, 1907. С. 247.
№ 15
ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ ПРОСИТ СОВЕТА
На основании прелиминарного Сан-Стефанского договора мы приобретаем в Азиатской Турции — Батум, Ардаган, Карс и Баязет, причем граница от берега Черного моря до турецко-персидской проходит по водоразделам и горным отрогам до Казлы-геля, близ баязетской долины. Договор этот и определяемые им новые границы послужили поводом к политическим осложнениям.
Если по особым государственным соображениям новая, коалиционная война представлялась бы несвоевременною и потому признавалось необходимым отстранить возникшие затруднения, то надлежит подвергнуть обсуждению те пункты мирного договора, которые главным образом вызвали протесты со стороны европейских держав.
Не касаясь вопросов, возбужденных в отношении разграничения территории Европейской Турции, имею честь представить Вашему Высочеству вкратце некоторые соображения относительно обусловленной договором границы в Азиатской Турции.
Присоединение к нам Батума с частью Лазистана возбудило, по-видимому, наибольшие опасения со стороны европейских держав вообще и Англии в особенности; в свою очередь и общественное мнение в нашем отечестве, насколько оно выражается периодическою печатью, считает Батум как бы одним из наиболее ценных территориальных приобретений настоящей войны.
Вопрос о значении батумского порта, с технической стороны, должен быть рассмотрен всесторонне, не иначе как при участии специалистов, но, во всяком случае, Батум как порт военный по своим естественным условиям не может иметь первостепенного значения как по недостаточной вместимости своей, так и по затруднительности укрепить ближайшие высоты, которые для приведения их в оборонительное положение, по особенностям местоположения, потребуют весьма значительных денежных затрат.