Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020

Зубова Людмила Владимировна

куда нам деть себя под вечеркогда вдвойне иноязчнымы пьем столичную и млечныйсулит больничный Демьян Кудрявцев. «Трафальгар» 176  Междометия любви. Пот не виден на траве. А что ты давно в крови, так невеста, знать, сильна. Только морду не криви, если острый в рукаве. Ночь играет в голове. На душе одна слюна. Давид Паташинский. «Пальцы лапают ключа. Догорит

твоя свеча…» 177 ;

176

Кудрявцев 2004: 70.

177

Паташинский 2006: 44.

Как лимончик прособачишь в однорукие —бытие воспринимается скупей.Всюду лица недоделанные русские,не закрашенные контуры бровей. Владимир Бауэр. «Лимончик» 178 .

Эти примеры показывают, что степень ясности, какое именно существительное подразумевается, может быть разной. Иногда оно сразу очевидно, как в первом примере с предварительным перечислением языков, иногда уточняется в последующем контексте, как во втором примере, иногда определяемое существительное остается в подтексте, но легко угадывается (с белым [светом]), (острый [нож]). Последний пример в большей степени загадочен, потому что вся первая строка состоит из жаргонных слов: лимончик – ‘миллион рублей’, прособачишь – ‘бессмысленно потратишь’, однорукие – ‘игровые автоматы, которые называют однорукими бандитами’.

178

Бауэр 2000: 15.

Итак, именной синкретизм проявляет себя в современной поэзии многими нетривиальными способами:

• дефразеологизацией грамматических реликтов типа у сера моря, из сыра-бора;

• помещением слов в такие контексты, в которых их частеречная принадлежность может пониматься по-разному – типа нелюдим, седовлас;

• преобразованием прилагательного в существительное редеривацией – типа звездная желта, солнца желт;

• употреблением слов типа светло, темно, сухо в позиции подлежащего или дополнения;

• созданием неологизмов типа птицая, клюквым, жирафые, воспроизводящим исторический способ образования полных прилагательных;

• образованием сравнительной степени существительных типа дровее, весней, морей;

• образованием сочетаний с существительным-определением типа гниль-огонек, омут-стынь, мороз-пути;

• образованием конструкций типа войным-война, зимым-зима, бревным-бревно;

• десубстантивацией типа прохожий Бог, насекомую службу, запятой эмбрион;

• субстантивацией прилагательных в контекстах с устранением существительных – типа кастрюля варёной, расставаться с белым, острый в рукаве.

ГЛАВА 2. ПАДЕЖНАЯ ВАРИАНТНОСТЬ

Так утешает язык певца,превосходя самоё природу,свои окончания без концапо падежу, по числу, по родуменяя, Бог знает кому в угоду,глядя в воду глазами пловца. Иосиф Бродский

В этой

главе вариантность понимается не как явление альтернативной нормы (типа в цехе – в цеху), а как явление системы, возможности которой нередко противоречат норме (типа в марте – в марту).

Грамматические аномалии в современной поэзии затрагивают всю парадигму существительных и часто обнаруживают не только разнообразную стилистическую маркированность, но и специфическую контекстуальную семантику.

В стихи включаются системные варианты падежных форм, представленные в диалектах и просторечии.

Следующая группа примеров иллюстрирует продуктивность флексии -у в формах предложного падежа единственного числа существительных мужского рода – за пределами той лексической ограниченности (в … году, в … часу, в саду, на берегу, на ветру), которая свойственна кодифицированному литературному языку.

Стилистически эти формы маркированы как элементы социального просторечия:

Птички поют языком в март'yдетским, звенящим, ласковым —старые песни (те, что котупелось налево сказками). Надя Делаланд. «Капли стекают в тихую муть…» 179 ; Говорят, кто родился в маю,Как ни прячься за тюлевой шторой,Всё тоска догрызется, который,Похватает игрушку своюИ качает на самом краю. Мария Степанова. «Невеста» 180 ;

179

Делаланд 2005: 82.

180

Степанова 2003: 12.

Не кляни, навь-судьба, клятием кукушечку,Не клинь впереклин кликушечку горькую,На калиновом кусту не калечь кукушаточек.Полетит она слеподырая за коломенскую версту,Найдёт криком-крикмя Христа на кресту,Залетит ко Христу в смерть-пазуху. Сергей Круглов. «Кукушечка» 181 ; Вот уже берестускручивало пламя.На жестяном листублины выпекались сами. Михаил Дидусенко. «Я ли где-то прочел…» 182 ;

181

Круглов 2010: 111.

182

Дидусенко 2006: 143.

И мне глаза тот дым, я помню, ел.В то лето Белый конь в сердца смотрел.Что видел он? – Звериную тоску,Да седину у многих на виску. Олег Охапкин. «Белый конь» 183 ; На усу моем хвостаЧистой речи белый медВ соловьиных языкахИ под выпивку сойдет Анри Волохонский. «Алеше по случаю праздника» 184 ;

183

Охапкин 1989: 149.

184

Волохонский 2012: 497.