Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020

Зубова Людмила Владимировна

На фиолетовом лицеЧетвертый седовласНосил морщины мудрецаСвинец храня для глаз Анри Волохонский. «Дом и река» 24 ; Сперва как венценосная змеяСмотря со стороны иду к вам я.Ходя в яйце змеи пернат зарытыйСпит – как бы херувим, во мне сокрытый Анри Волохонский. «Павлин асана» 25 ;

24

Волохонский 2012: 220.

25

Волохонский 2012: 164.

В просторе

том предел для окНевидим ибо тамНигде не рдел ни солнца стокНи звездная желта Анри Волохонский. «Последняя видимость» 26 .

Обратим внимание на то, что ударение в авторском неологизме желта соответствует употреблению кратких прилагательных в предикативной, а не в атрибутивной функции.

Встретилось и существительное мужского рода желт:

26

Волохонский 2012: 99.

Хлебушка краюху мне, черной сладости огнейнад летящей в ночь рекой, я и сам еще такой.Молока, что солнца желт разливает цвет парной.Что ты чертик, что божок, ты сегодня не за мной. Давид Паташинский. «Хлебушка краюху мне, черной сладости огней…» 27 .

Краткие прилагательные бывают омонимичны не только существительным, но и наречиям, соответственно в поэзии встречается их синкретическое представление:

27

Паташинский 2008-а: 231. Ср.: Мне мало надо! / Краюшку хлеба / И каплю молока. / Да это небо, / Да эти облака! (Велимир Хлебников. «Мне мало надо!..»)

свобода, значит… сова, не видя стекла,ткнется в окно деревянно – и отлетает в угол…в славянском шкафу, где заперты наши делавсё еще снится гражданская красная вьюга Виктор Кривулин. «Сова на шкафу» 28 .

Следующий пример демонстрирует двойственную грамматическую принадлежность слова в позиции анжамбемана – стихового переноса, когда границы строки не совпадают с границами предложения или синтагмы:

28

Кривулин 2001-а: 28.

затем приснится солнце горячо роняющее жидкую коронукогда я подошел и тронулза каменное тонкое плечо Давид Паташинский. «пришел домой свеча одна горит…» 29 .

Слово горячо здесь можно прочитать и как краткое прилагательное, и как наречие.

На границе строк возможна и потенциальная субстантивация наречия, омонимичного прилагательному:

29

Паташинский 2019-а.

Но с ним хозяин не играетИ в блюдечко не наливаетС бараньим мясом горячоБурлящее в горшке харчо Михаил Крепс. «Русский Пигмалион» 30 .

В обоих примерах потенциальная субстантивность слова горячо получает сильную рифменную поддержку существительными плечо и харчо.

Несовпадение ритмической структуры текста со структурой синтаксической является решающим фактором грамматического синкретизма,

свойственного слову тихо в таком контексте:

30

Крепс 1992: 20.

У медведихи и ухослышит дышащее тихо тёплое, теплее пуха, эхо —и лесное мухо,и заплаканное мыхоходят в лабиринтах слухав мягких тапочках из меха. Екатерина Боярских. «Малая медведиха» 31 .

Причастие дышащее – это слово, которое может активизировать и глагольные, и адъективные свойства. И те и другие оказываются релевантными в пределах строки (дышащее [как?] тихо и дышащее [что?] тихо). Приоритетно, конечно соответствующее норме прочтение слова тихо как наречия. Однако автор настойчиво вводит в текст существительные на -хо: эхо, мухо, мыхо, на фоне которых и слово тихо может быть воспринято как существительное.

31

Боярских 2009: 65.

В другом тексте слова тихо, душно и тошно тоже грамматически двойственны в позиции анжамбемана:

Быт заедало. Тикатьпереставал быт,и становилось тихона цыпочки копыт,подслушивая в отдушину.Но бил из скважины ключ,и становилось душнона корточки, и коклюшхрипел из петли вязанья,а в двери, где только мог,меж тумбочкой и Рязаньюврезался дверной замок,и становилось тошнонавыворот, за порог Владимир Строчков. «Баллада о проходном дворе» 32 .

32

Строчков 1994: 156.

В сочетаниях становилось тихо и становилось душно это безличные предикативы (слова категории состояния), а в сочетаниях становилось <…> на цыпочки, становилось <…> на корточки – существительные.

Форма становилось проявляет себя при безличных предикативах тихо, душно как безличный глагол, а при существительном – как личный.

Следующий пример показывает совмещение краткого прилагательного с наречием образа действия:

А на пне ветлуги старойя сижу с моей кифарой,и на пенье-ё певучевсяка тварь слетает тучей.И пока звучит струна,я даю им имена. Александр Левин. «Орфей» 33 .

Компаратив прилагательного в пределах строки преобразуется в компаратив наречия:

душа —бомж, а бомж, он все-таки карлсон<…>И чердак его все никчемней,все дырявей крыша, все ширещели в окнах, ветер все зверчезадувает в них – эй, съезжай! Надя Делаланд. «Не забыть бы вспомнить сказать…» 34 .

33

Левин 2001: 42.

34

Делаланд 2009: 182.