Грим
Шрифт:
Она снимает свитер, он с мягким шелестом падает на пол, следом летит заколка — волосы шелковистой волной рассыпаются по обнаженным плечам.
— Я же все о тебе знаю, Малфой.
Слизеринец не сводит с нее напряженного взгляда. Его зрачки расширены, а сдерживать эмоции все труднее.
— Да неужели?
— Ты одинок, очень одинок… Брошен. Один в целом мире. Никому не нужен, всем наплевать на тебя, твои мысли, переживания.
Маленький шажок вперед, расстояние между ними сокращается до нескольких сантиметров. Слишком далеко. Она уже изнывает
— Друзья, родные не понимают тебя, не принимают таким, какой ты есть на самом деле. Никто не знает, сколько ты пережил за этот год, что видел, делал. Неприкаянная душа, блуждающая по миру в поисках успокоения.
Тебя не хватает ласки. — Гермиона проводит ладонью по его щеке. — Человеческого тепла, — она прижимается к нему своим горячим обнаженным телом. — Любви.
Гермиона целует его. И Драко больше не сопротивляется ни ей, ни себе.
Она растворяется в его объятиях, в аромате его кожи, в его нежности, и не думает, совершенно не думает, почему делает это.
Драко подхватывает ее на руки, содрогается от близости ее горячей кожи, ее губ, ее горящего страстью взгляда. И тоже забывает обо всем и растворяется в ощущении.
— Драко…
Она шепчет его имя и чувствует, что последняя преграда между ними разрушена. Нет времени удивляться.
Драко целует ее лицо, губы, щеки, волосы. Но ей недостаточно, она хочет почувствовать его в себе.
— Скорее! — произносит она, не дожидаясь, сама расстегивает его брюки.
Но Малфой останавливает ее. Гермиона непонимающе смотрит на него. Что он еще хочет?
— Я люблю тебя! — произносит она и понимает, что слова правильные.
— И я тебя.
Малфой целует ее, знакомое ощущение трансгрессии — и они в комнате слизеринца…
Гермиона открыла глаза.
Малфой трансгрессировал в Хогвартсе.
В Хогвартсе невозможно трансгрессировать.
Но только не Гриму…
========== 20 глава. Tu vas me detruire ==========
Cet oc'ean de passion
Qui d'eferle dans mes veines
Qui cause ma d'eraison
Ma d'eroute et ma d'eveine
Doucement j’y plongerai
Sans qu’une main me retienne
Lentement je m’y noierai
Sans que remord ne me vienne
Tu vas me d'etruire
Tu vas me d'etruire
Et je vais te maudire
Jusqu’`a la fin de ma vie
Река безумной страсти
В моих бушует венах -
Причина всех несчастий,
невзгод и поражений.
В нее я погружаюсь
Никто мне не поможет
Тону я, и не каюсь,
А совесть сердце гложет.
Ты губишь душу мне
Ты губишь душу мне
И я кляну тебя,
но все равно тянусь к тебе.
Notre Dame de Paris — Tu vas me d'etruire
Розали Оссорио, сотрудница Отдела магического хозяйства, возвращалась домой после очередного напряженного рабочего дня.
Было тридцатое декабря, и Розали занималась последними деталями новогодней вечеринки Министерства. Скорее бы уже закончить работу над этим долгосрочным проектом, получить обещанную премию и хорошенько отдохнуть с мужем в Египте. Из-за бешеного графика они виделись только поздно вечером, далеко заполночь, и рано утром, когда Розали убегала на работу, а ее муж заканчивал завтракать. Это отнюдь не укрепляло их брак.
Сегодня Розали отпустили с работы раньше обычного, и она решила забежать в магловскую кондитерскую, недавно открывшуюся напротив ее дома, и купить заварных пирожных, так любимых ее мужем. В изготовлении сладостей маглы ничуть не уступали волшебникам, а некоторые и превосходили.
Розали трансгрессировала в тихий безлюдный переулок, там почти никого не бывало, разве что дети иногда играли в прятки. Волшебница вышла на оживленную улицу, поправляя растрепавшуюся во время перемещения прическу, и едва не столкнулась с высокой худой женщиной, несшей в руках множество ярких разноцветных пакетов с новогодними подарками.
Вы никогда не замечали, как меняются лица людей перед праздниками? Улыбок становится гораздо больше.
Люди светло улыбались Розали; она — им. Завтра Новый год: веселье витало в воздухе, и просто невозможно было хмуриться или грустить. Почти в каждой витрине магазина стояла миниатюрная елочка, украшенная шарами, гирляндами, свечами или фонариками; или фигурка Санта Клауса в смешном красном колпаке.
Даже Санта, казалось, улыбался прохожим.
В уютной кондитерской была небольшая очередь: девочка лет десяти и мужчина с маленьким ребенком. Мальчик крепко держал за руку папу, зачарованно разглядывая полки со сладостями.
Сердце Розали болезненно сжалось. Они с мужем очень хотели малыша, но постоянные проблемы отвлекали от создания полноценной семьи: переезд в другой город, новая важная работа в Министерстве, болезнь дедушки, возрождение Того-Кого-Нельзя-Называть и последующая война в магическом мире, проверки полукровок, преследования…
Но с завтрашнего дня Розали, наконец, изменит свою жизнь к лучшему. Будет больше времени проводить с мужем, сделает ремонт в квартире, навестит пожилых родителей в Ливерпуле.
Розали еще не знала, что жестко ошибалась. Ведь мы никогда не знаем, что ждет нас за очередным темным поворотом.
Купив пирожные и перебросившись парой словечек с продавщицей, волшебница вышла из кондитерской, перешла дорогу и зашла в подъезд старого довоенного дома. Дверь натужно скрипнула и закрылась.
«Не мешало бы смазать», — подумала Розали.
Вспышка красного света — пакет с пирожными мягко выпал из рук, девушка тяжело рухнула на пол, ударяясь головой о нижнюю ступеньку. Мужчина в темном плаще ткнул носом ботинка в бок волшебницы, проверяя, в сознании ли она.