Грим
Шрифт:
Хью убили. В день свадьбы, за миг до счастья, забрав годы, которые он мог прожить, неважно, счастливо или нет.
— В ста метрах позади шатра за деревом спрятан автомобиль серого цвета, — одним рывком Филипп поставил оглушенную ужасом Гермиону на ноги. — Отведи Анабель туда и ждите меня. Ни в коем случае не трансгрессируй! Я прикрою.
Анабель безмолвно оперлась на ее плечо, прижимая к животу ладонь, из-под которой на юбку свадебного платья стекала кровь. Они пробирались медленно, сквозь перевернутые столы, статуи, мертвые
Внезапно перед ними возникла фигура, скрытая под мантией. Уклонившись от первого луча магическим щитом, рассеявшимся от силы заклинания, Гермиона выкрикнула:
— Сектусемпра!
Не было времени щадить противника и использовать заклинания, принятые в школьных дуэлях. Их убивали, и Гермиона не могла позволить себе быть человечной.
Заклинание задело руку преследователя, но он не отступил, осыпая ее новыми лучами. Анабель упала на колени, в силах лишь не мешать попыткам Гермионы спасти их обоих.
Вспышки заклинаний разрывали темноту, привлекая к ним внимание. Понимая, что с несколькими противниками она не справится, Гермиона была готова пренебречь советом Филиппа и трансгрессировать, но помощь пришла с неожиданной стороны.
Не замеченный ею силуэт медленно появился позади волшебника в мантии и, подняв недрогнувшую руку, воткнул ему в спину нож.
— Мистер Уайт! — удивилась Гермиона.
— Спасайтесь, кем бы вы ни были, — крикнул им старик и тяжело повалился на бок.
— Но…
— Я прикрою, как в старые времена, — произнес мистер Уайт.
Короткая вспышка магического фиолетового пламени на горизонте осветила деревья, за которыми стоял нужный автомобиль. Гермиона чувствовала, как у нее отнимаются руки: Анабель потеряла сознание, и ее пришлось тащить. Кое-как запихнув Анабель, бормотавшую о трубке и секретном сейфе, на заднее сидение, она лихорадочно стала искать в бардачке флакон с бадьяном.
Вдалеке бесились сирены. Полиция, пожарная, скорая помощь. Гермиона понимала, что они не помогут.
Дверца автомобиля открылась, и в лицо Филиппу уперся кончик волшебной палочки Гермионы.
— Это я. Рану обработала? Едем.
Гермиона едва успела ответить, как машина сорвалась с места.
— Трубка, — слабым голосом произнесла Анабель.
— О чем она?
— Это старинный артефакт, она не может его бросить. Мы должны вернуться в дом Стивенсонов.
— Это самоубийство! Я едва успел направить их по другому следу.
— Филипп, пожалуйста. Она часть моей магии, меня… Я и так потеряла все.
На просьбу ушли все оставшиеся силы, и Анабель снова погрузилась в тревожное забытье.
Мужчина выругался, но свернул на дорогу, ведущую к дому Стивенсонов.
— Будем надеяться, они думают, что мы чертовски умные и дальновидные, чтобы не вернуться обратно в ее дом. Ты знаешь, где лежит эта ее трубка?
— Да.
— У тебя будет три минуты, постарайся уложиться, золотко.
На полной скорости автомобиль проехал
— Четыре минуты двадцать пять секунд, — прорычал Филипп ей, когда она захлопнула за собой дверцу машины.
Гермиона не успела оправдаться, новая вспышка ослепила ее. Автомобиль резко вильнул в сторону и едва не столкнулся с придорожным деревом.
— Они нас заметили.
— Не проще трансгрессировать? — произнесла Гермиона, вцепившись в сидение.
Крутой поворот, и автомобиль снова был на шоссе.
— Если не хочешь, чтобы тебя разорвало при перемещении, — отрывисто бросил Филипп. — Один из них использует особую магию…
Очередная вспышка возникла с восточной стороны, где сидела Гермиона. Фиолетовый огненный шар с клубившимися в центре синими искрами пролетел, задев дверцу машины с ее стороны.
Автомобиль резко остановился, и Гермиона едва не врезалась носом в бардачок. Съеденный свадебный ужин застрял где-то в горле.
— Зачем вы остановились? — закричала она, не замечая, как перед носом автомобиля появился человеческий силуэт.
— Щитовые чары! — закричал Филипп.
Наитие, жизнь в постоянном напряжении, привычка, но Гермиона не помнила, как произносила заклинание. Щит золотистой полупрозрачной воронкой накрыл ее и Филиппа, который простер руки к лобовому стеклу. Подчиняясь его безмолвной воле, стекло затрещало и разлетелось на мелкие осколки.
Сквозь образовавшуюся дыру Филипп метнул собственный огненный шар. Раздался крик. Автомобиль мгновенно сорвался с места, оставляя позади живой факел.
— Вы его подожгли!
— Авада вызвала бы у полиции слишком много вопросов.
— Да вы добряк, — похвалила Гермиона, оглянувшись назад на Анабель, намертво прикрепленную к сиденью ремнями безопасности. — Да и я не лучше…
— Я наложил на Анабель заклинание сна и щитовые чары. Во сне она быстрее восстановится, и незачем ей видеть живые факелы.
— И помнить о потерях.
Не проехали они и полумили, как остальные стекла в машине треснули. Из темноты возник песчаный смерч, щупальца которого тянулись к неподвижному телу Анабель на заднем сидении. Боевые заклинания были бесполезны. Песок проникал в глаза, рот, уши.
«Агуаменти! Агуаменти!» — мысленно кричала Гермиона.
Отовсюду хлынула вода, смешивалась с песком и оседала мокрой желтой грязью. Песчаный смерч медленно исчезал под напором воды. Справившись с ним, Гермиона обнаружила, что Филипп пропал. На заднем сидении продолжала спать Анабель, золотистый магический щит, закрывший ее от осколков стекла, песка, воды и мокрой грязи, прощально мигнул и исчез.