Громкий шепот
Шрифт:
– Комната. Для Брауни, – медленно произносит Макс. – Что-то типа спальни.
– Да, где обычно отдыхают, спят, расслабляются. Вроде бы это так называется, – отвечаю я, стоя к нему спиной и проводя кончиками пальцев по рисунку на стене.
– Ты сделала спальню для собаки? – хрипло спрашивает он.
– Я подумала, что… Хотя знаешь, неважно. Сюда можно вернуть всю муку Грейс.
Я начинаю разворачиваться, но Макс меня останавливает.
– Ты сделала за один день спальню для моей собаки? – продолжает он задавать очевидные вопросы.
– Да, – тихо отвечаю я, чувствуя его дыхание на затылке.
–
И я впервые чувствую, что сделала что-то важное. Принесла пользу, а не просто потратила кислород, прожив еще один день.
Глава 18
Макс
Я блуждал, кажется, почти всю жизнь, ища полный штиль, ведь внутри меня всегда гулял ветер. Там было пусто, а когда появлялся кто-то, кто заполнял собой это отвратительное ноющее пространство, он так же быстро уходил, не забывая сорвать все двери с петель. Мама, отец, брат, девушки, знакомые, друзья – за исключением Нейта и Леви уже во взрослом возрасте. Они все давали мне надежду, что из тысячи других людей выберут меня, потому что именно я могу им помочь. А затем, как только их жизнь становилась лучше, выбрасывали меня, как надоевшую игрушку.
Помогая Валери по собственному желанию, я не требовал и не ждал ничего взамен. В целом как и всегда, но почему-то с ней у меня точно не было надежды или умысла расположить ее таким способом к себе. Я просто хотел дать защиту. Но мое удивление достигло предела, когда Валери полностью влилась в мою жизнь, словно всегда в ней была.
Она заставила расцветать цветы там, где почва давно стала бесплодной, разбросала краски и нарисовала жизнь. Мой дом всегда был теплым, уютным, но пустым. Не в том плане, что здесь не было людей. Были, но никто не оживлял его. Не заставлял меня с нервозностью ожидать зеленого света светофора, лишь бы успеть домой до темноты. Не делал мне кофе каждый раз, когда я тупо смотрел на кофемашину. Не мыл со мной Брауни, хотя это только моя ответственность. Не вставал на мою сторону в обороне перед семьей. Не сооружал чертову спальню для моей собаки.
И только она. Валери… Моя Валери, взмахнув рукой, подобно волшебной палочке, заполнила пустоту. Из моей кухни всегда слышен смех друзей, собака готова описаться от счастья. А мне хочется зацеловать ее губы до красноты, стирая цвет помады. Обнять так, чтобы она стала моей кожей. Раствориться в ней, подобно сахару. И да, я буду называть ее своей Валери, потому что хочу, чтобы она стала константой в моей жизни.
– Ты невероятна, Валери. – Я понижаю голос, почти касаясь губами ее уха.
Она проводит кончиками пальцев по разрисованной стене, где теперь красуются голубые ромашки. Теплый мягкий свет от светильников танцует на ее лице, подсвечивая веснушки.
– Тебе нравится? – Она тихо задает вопрос, ответ на который, по моему мнению, и так очевиден.
Я сокращаю оставшееся между нами расстояние и соприкасаюсь с ее спиной. Нет сил выносить дистанцию – мне нужно чувствовать Валери каждой клеткой.
– Да.
Ее плавные изгибы идеально совпадают с моим телом. Словно нас совместили, как две детали лего. Может быть, мы наконец-то нашли инструкцию?
Я утыкаюсь носом в ее шею и делаю
Я опираюсь одной рукой на стену около головы Валери, а другой провожу по линии ее талии. Мы с хрипом выдыхаем, и сила выпущенного нами воздуха могла бы создать ураган. Я чувствую, как возбуждение начинает бурлить и подгонять кровь к члену. Мне нужно запретить своему телу поддаваться этому натиску и наконец-то оторваться от нее. Но я хочу еще хотя бы секунду насладиться, запомнить мягкость ее бедер и запечатлеть ощущение узкой талии под кончиками пальцев.
Валери сильнее прижимается спиной к моей груди, которую пробивают удары сердца. Она прерывисто вздыхает, заставляя вибрировать наши тела. Я скольжу рукой от талии к бедру, притягивая ее задницу плотнее к себе. Сквозь стиснутые зубы мне удается сдержать стон, но Валери совершает круговое движение тазом, совершенно не помогая ситуации.
– Макс.
– Да? – Каким-то образом мне удается сохранить непринужденный тон.
– У тебя в штанах что-то вибрирует.
Валери настигает приступ смеха. Мне требуется некоторое время, чтобы понять, что вибрирует мой телефон, а не член.
Несмотря на возбуждение, раскатами грома проносящееся по телу, я тоже не могу сдержать смех.
– Это телефон, – даю понять я.
Валери разворачивается, и при этом движении моя рука скользит от ее тазовой кости к округлой и мягкой ягодице. Меня удивляет, что она до сих пор не отстранилась – даже из-за вибрации у меня в штанах.
– Так и подумала. Было бы необычно, если бы у твоего члена была функция вибрации. – Она заглядывает в мои глаза, соблазнительно играя бровями.
Я провожу кончиком языка по нижней губе.
– Он талантлив.
– Но контроль – не его сильная сторона, полагаю. – Валери переводит взгляд на уровень моей ширинки. – Ответь на звонок. И не носи телефон в кармане. Это плохо на него влияет.
Она проскальзывает под моей рукой, упирающейся в стену, и покидает спальню Брауни с хитрой улыбкой.
Ты плохо на меня влияешь. Или хорошо. Черт его знает.
Мне кажется, даже в подростковом возрасте я не ощущал себя настолько взвинченным рядом с противоположным полом. А стоит отметить, что на тот момент девушке было достаточно просто подышать рядом, чтобы мой мозг отправился в канаву. Сейчас мне почти двадцать пять лет, но ситуация еще хуже.
Просто чудесно, мать вашу.
Я достаю телефон и просматриваю уведомления. Это был не звонок, а несколько сообщений от ублюдка, который решил стать моим другом по переписке. Единственный и неповторимый в своем роде гамадрилов – Алекс. Он пишет мне с разных номеров, но, отслеживая геопозицию, мы всегда натыкаемся либо на пустоту, либо на клуб. Валери понятия об этом не имеет. Она и так каждую ночь слоняется по дому как привидение, так что это знание явно не пойдет ей на пользу.