Громовое колесо. Каленая стрела

Борнякова Мария

– Я…

Финист с улыбкой наблюдал, как малиновеют мои уши, лишь уточнил с легким укором:

– Неужто, княжна, совсем меня не боишься?

– Не боюсь.

Финист вопросительно приподнял бровь.

– Ну не всем же тебя, княже, бояться! Для разнообразия хотя бы!

Князь моргнул, а потом расхохотался вновь. Я очень давно не слышала его беззаботного смеха. Оказывается, мне так мало нужно было, чтобы стать счастливой.

Финист почувствовал мой взгляд, посмотрел в глаза, едва заметно мотнул головой, словно прогоняя наваждение.

– Я

так рада снова увидеть тебя…, княже, – тихо призналась я, вовремя вспомнив о подобающем обращении. – Не помнишь ничего обо мне, и ладно. Главное, что с тобой все хорошо.

Ой, кто меня за язык-то тянул… Если бы можно было расцвести красными пятнами еще ярче, чем прежде, то я бы сумела. Мне и так казалось, что лицо полыхает жаром от смущения.

– А ведь ты не врешь, – вдруг серьезно ответил Финист. – По глазам твоим вижу…

Больше он ничего не добавил, отошел к борту и стал придирчиво оглядывать каменные стены города-крепости, вдруг где какая трещина пошла, чтоб укрепить.

Лодья обогнула высокий мыс, и перед нами открылась уютная бухта с длинными рукавами пристаней. Такого большого скопления кораблей всех форм и расцветок я не видела даже в двадцатом веке. Над пристанью кружили чайки, стоял гомон и шум.

Кормщик осторожно провел корабль мимо опасных скал и после меж разгружающихся у пристани судов, отыскав удачное место. Лодья скатала парус, подтянулась на веслах и встала среди непрекращающегося гула и криков на разных языках земли.

– Идите за мной, ободриты, – строго велел нам с Лешим Финист, вновь ставший надменным великим князем. Бросил быстрый взгляд на меня, чуть смягчился. – Сама дойдешь, княжна? Тут недалече.

– Дойду, – я упрямо мотнула головой. Не хватало еще, чтобы меня через полгорода на руках тащили.

– Я прослежу за ними, княже, – прогудел из-за спины голос Яромира.

Вот пристал, репей бородатый! Интересно, с чего бы воеводе верить Афигену, а не нам? Мы, вроде, лично его ничем еще не обидели, не успели. Афиген – натура трусливая и подлая, за зиму ничуть не изменился. Яромир же, хоть и совсем не дурак, верит ему, как себе, вперед княжьего слова. Вот что общего может быть у папаши княжеской невесты и воеводы правителя?

– Лепше сыщи мне дядьку, воевода, – велел Финист, пропустив слова Яромира мимо ушей и вскользь поглядывая, как его воины вынимают из трюма связанных норманнов. – Перемолвиться мне с ним надобно, – пауза, и уже куда холоднее. – Обо всем.

Мы с Лешим двинулись за великим князем.

– Как ты, княжна? – едва слышно спросил у меня знахарь.

– Ничего, дойду, – так же тихо откликнулась я, хотя голова у меня кружилась все заметней. Подумаешь! Главное, чтобы больше никаких проблем не возникло по дороге.

Размечталась!

Первая проблема нарисовалась перед нами сразу же, такая черноглазая, богато разодетая и одним взглядом мечтающая обратить меня в пепел. Желанна! А, собственно, кого еще я ожидала здесь встретить? Эта стерва стояла на пристани и сперва большими

коровьими глазами пожирала корабль, отыскивая на нем великого князя. Вот углядела, обрадовалась, расцвела вся и заметила меня. Сразу узнала, не поверила, протерла глаза белыми ручками, убедилась, что не мираж, зло сощурилась, сжала кулачки в дорогих перстнях. Леший легонько стиснул мне пальцы, напоминая, что он рядом. Вмешиваться знахарь не станет, если только девичью драку не придется разнимать, но с ним рядом я чувствовала себя защищенной. Мимо Желанны нам не пройти, прятаться я тоже не стану. Схлестнемся, значит, так тому и быть.

Финист легко сбежал по мосткам, и купеческая дочка попыталась заключить его в объятья. Князь что-то проговорил, Желанна вспыхнула и покорно отошла в сторонку. Непохоже было, чтобы Финист мечтал на ней жениться. Хотя что я снова выдумываю на пустом месте? Я же с осени его не видела. А вдруг он, и правда, влюбился в чернявую нахалку, когда позабыл обо мне.

Я начинала дрожать. Обида и раскаянье вновь накрыли меня до самой макушки. Я, я одна была во всем виновата. Не попроси я тогда у франкской принцессы то зелье…

Желанна преградила мне дорогу. Остановился и Финист.

– А ты кто такая? – купеческая дочка уперла руки в бока. – К жениху моему дорожку протаптываешь?

Гм, дура она, конечно, но не признать меня умишка хватило. Куда как проще уничтожить незнакомую, позарившуюся на чужого жениха девку, чем объясняться перед всеми, с чего это ободритская княжна Ольга, сама продавшая ей самоцветный венец, вдруг объявилась в Арконе рядом с нелюбимым ею мужчиной.

Ну не отвечать же ей прямо здесь, при всем честном народе? Финисту только скандала девичьего у себя дома не хватало. Он, кстати, произошедшее оценил, хмыкнул понимающе и сразу же Желанну и осадил, спокойно так:

– Почто поперек дороги князю встаешь, невестушка? Что ж мне, опосля свадебки из терема выйти будет негоже, коли ты уже нынче всех девок вокруг меня облаиваешь? Али ведомо тебе все же, кто перед тобой?

– Не ведаю! – вздернула носик купеческая дочка. – А только вижу я, как она на тебя глядит, курица общипанная.

Финист с любопытством на меня покосился. Испортил все Яромир. Воевода встал рядом и пояснил громко и весомо:

– Князь разбойников в плен захватил, разбойничью девку при себе оставил, спросить с нее многое хочет. Ведь сбежит без его пригляда, больно шустра.

Финист удивленно приподнял бровь, но промолчал. Даже усмехнулся едва заметно. Кажется, у него за сегодня случилось развлечений больше, чем за прошлые месяцы жизни на Буяне. Тут целый скомороший балаган выступать взялся.

– При себе? Разбойничью девку? – призадумалась Желанна и отступила назад. – Прости, любый, за помеху. Пойду я. По лавкам еще заглянуть надобно.

Мне достался убивающий на месте взгляд, и Желанна поспешила прочь.

– И куда торопится? – нахмурился Финист. – Яромир, иди за ней, чтоб не измыслила чего нам на голову.