Гроссланд. Октагон
Шрифт:
Я извлекаю узкий трёхгранный штык из ножен. С силой вгоняю его в локтевое соединение костей бывшего офицера, и начинаю медленно прокручивать, ощущая через металл, как лопаются хрящевые ткани и сухожилия.
– А-А-А-А-А-Й-Ъ! – Голос пленника срывается, превращая крик боли в истошный звериный вой.
– Мне нужен пароль. – Я подкрепляю требование крепким отрезвляющим ударом в челюсть.
– Будь ты проклят! Код 715!!!
Код подходит. Штык, экономя патрон, стабилизирует никчёмную, но, в каком-то смысле, яркую жизнь изменника.
Тяжёлая
Осталось убраться отсюда, сохранив драгоценную технику – реликвию ушедшей эпохи научных чудес. Слышу звук шагов, оборачиваюсь. В комнате стоит Притчард. Он осматривает тело мёртвого напарника.
– Бедняга Жак. Мы с ним с академии вместе служили… У него жена и дочь в Кржнестове остались… Нашёл?
– Нашёл. Нужно проверить.
– Проверяй. Я посмотрю документы, которые они тут хранили. – Петрович устало, но деловито и со знанием дела оглядывает комнату.
– Как будет угодно Тайному Сыску. – Фраза прозвучала слишком равнодушно, но это уже не важно. – У тебя четыре минуты.
Притчард кивает, и приступает к осмотру того, что осталось от комнаты. Я работаю с компьютером. Замечаю краем глаза, как напарник ворошит папки, перебирает листы. Большинство он отбрасывает сразу, но один документ привлекает его внимание. Тот, что он нашёл под трупом офицера. Небольшой планшет, с десятком испачканных кровью листов.
Нужная информация на терминале. Впервые за три месяца я по-настоящему доволен.
– Вперёд, пора домой. Пошли, забираем мужиков, и… – Оперативник не реагирует. Он слишком увлечён находкой. – Притчард!
– А! Да, идём.
Мы спустились к нашим пулемётчикам.
– Всё готово? – Спрашивает распалённый интенсивной пулемётной стрельбой Зуб.
– Готово. Уходим.
– Сейчас, оставим им подарок на прощание. У меня как раз последняя мина. Надоело таскать её на горбу.
Я молча киваю.
– А где Скоба? – Спрашивает Егор.
– Погиб. – Отвечаю я. Притчард молчит. Он стоит в стороне, и будто бы, не веря своим глазам раз за разом просматривает найденный документ.
– Жаль. Хороший был человек. Хотел бы с ним поработать ещё. – Зуб привычным жестом чешет макушку, стараясь скрыть волнение.
– Хреново вышло, – соглашается Егор, сглатывая подступивший к горлу ком.
Егор Белобородов – единственный выживший жандарм из двадцати двух отобранных для операции. К тому же, он самый молодой из нас. Оперативники Тайного Сыска, должно быть, пугают его не меньше, чем я. И если уж гибнут профессионалы такого уровня, то, должно быть, его шансы на выживание просто смехотворны. – Как будем выбираться отсюда? Черт! Они идут!
– Не успеем убежать. – Выдыхаю я. Нужно их отогнать. Вы к окнам, Зуб – на пулемёт.
Напарники молчаливо занимают позиции. Пулемёт они поставили в глубине коридора, гостеприимно
– Не стрелять… Подпустите их поближе.
Небо начинает искриться коронами пурпурных молний – Споровая буря усиливается, штурмуя стены нашего укрытия порывами ветра с мелкодисперсной абразивной сыпухой. Мысли едва заметно тормозятся, рот заполняется навязчивым сухим металлическим привкусом то ли песка, то ли пыли. Притчард бормочет Тезисы Пути Комбатанта. Его право.
Я беру в прицел самого деятельного из мятежников. Он суетится, машет пистолетом, пинает подчинённых. После чего решает занять позицию в фонтане. Раздаётся взрыв, лидер штурмового отряда исчезает в огненной вспышке. Я открываю огонь короткими очередями в два-три патрона. Каждая серия выстрелов забирает чью-то жизнь, или сильно калечит, превращая молодых бойцов в инвалидов, на недолгий на остаток жизни. Оперативники не жалеют боеприпасы. А зря. Патронов у нас осталось совсем немного.
Атака мгновенно захлёбывается в шквале непреодолимой завесы огня на дистанции до трёх сотен метров. Мятежники вяло и невпопад отстреливаются. Они прижались к мостовой, и не знают, что делать без лидера. Большая часть личного состава уже погибла в свинцовом урагане. Но из-за тумана повстанцы не могут толком оценить положение своих дел. Кроме того, они практически не видят здание ратуши.
Петрович стреляет винтовочной гранатой из наствольного гранатомёта. Это для сектантов уже слишком – они в панике разбегаются в разные стороны.
– Давайте, братцы, за мной! – Я бросаюсь к длинной лестнице в подвал. Уверен, мои коллеги в смятении, но за время нашего знакомства они поняли, что лучше не задавать лишних вопросов.
Подземелье центрального здания города заставлено ящиками самых разнообразных форм и размеров до потолка. Судя по маркировке, в них хранятся амуниция и продовольствие.
Мы направляемся к дальней стене. Что ж, нам не повезло – вдоль неё стоит тяжеленный стеллаж, заставленный разнообразным хламом. А скрытая за ним, впечатляющих размеров, бункерная дверь открывается внутрь склада. К тому же, она занавешена большим потёртым гобеленом с Большой медведицей.
– Ну и зачем мы сюда припёрлись? – Не выдерживает Зуб.
– Там дверь. Через неё мы покинем посёлок.
– Чего?
– Помоги разобрать стеллаж. Нет времени для болтовни. Скоро всё увидите. Егор – покарауль вход.
Разгрузка стеллажей занимает десять долгих бесценных минут. Раскидываем, в основном, тушёнку и пищевые концентраты. Часть найденной еды, приятной тяжестью, оседает в наших вещмешках – нам предстоит долгий путь.
Наконец, полки свободны, и мы втроём можем поднять здоровенную конструкцию из металла, чтобы освободить гермодверь. Я достаю ключ, и активирую панель управления. Ключ срабатывает, дверь медленно начинает оживать.
Ко мне подбегает Притчард, сменивший жандарма на входе.