Гвардии майор
Шрифт:
– Ты поосторожней с такими словами, – неожиданно хмуро ответил монах, – вдруг станешь. Так что думай хорошенько, что говоришь.
– А я всё время думаю, – честно признался Исаак, – вы столько знаете, умеете, ничего не боитесь…
– Ничего не боится только дурак, просто я боюсь совсем другого. И нечего на меня так смотреть. Рано тебе знать о таких вещах. И вообще, я кому сказал, чтобы ты не называл меня святым отцом?
– Простите, кузен, – смиренно ответил Исаак.
– Ладно, прощаю. Между прочим, о том, чтобы взять тебя в ученики, я уже думал.
– Спасибо! –
– Вот это, как раз, и необязательно, – отмахнулся кузен, – разве только для того, чтобы сломать привычное поведение. Вот приедем на место, я посоветуюсь с Магистром, может, что-то и получится. А пока, почитай-ка вот это.
Он протянул Исааку несколько свитков. Это были доносы в святую инквизицию, на Исаака, написанные его профессорами, лучшими друзьями и родственниками. Сердце Исаака замерло, от ужаса у него потемнело в глазах, горло сжалось. В себя его привел кузен, как следует плеснув в лицо водой из фляги. Очнувшись юноша только и смог пролепетать:
– За что? Что я им сделал?
– Для родственников ты конкурент. Твой отец богат, а сын у него один. Зачем им наследник, когда они сами хотят эти деньги получить. А друзьям лучше всего вовремя успеть откреститься от дружбы с евреем. Хотя… Теперь они тобой гордятся. Так что, мой мальчик, подумай и об этом тоже.
Почему-то, после этих слов, Исааку показалось, что говоривший их мужчина, старше его не на пять-семь лет, а на многие десятилетия…
…В тулузском монастыре Исаака ждала, совсем другая, не похожая на прежнюю, жизнь. Монастырь оказался не настолько духовным местом, как он себе представлял. Нет, внешняя сторона соблюдалась неукоснительно. Но была ещё скрытая от чужих глаз жизнь, к которой допускались отнюдь не все живущие в обители.
Через пару месяцев Исаак действительно крестился, приняв библейское имя – Иосиф. А после этого его начали учить.
Учили всему, но особенно – медицине, склонность к которой он по-прежнему проявлял. На этом поприще его ждало много нового и интересного, а самым интересным оказалось то, что всё что он узнал до этого не имело никакого смысла. Если не считать тех знаний, которыми он овладел с помощью отца Андре…
–…Итак, – настоятель разлил по кубкам рубиновое вино, – вам ясна задача?
– Да, господин Магистр, – отец Андре задумчиво кивнул, – мы готовы.
– И запомните, главное – прекратить то сумасшествие, которое вот уже столько лет опустошает Европу, – Магистр хмуро побарабанил пальцами по столу, – Кто мог предположить, что эти мерзавцы так развернутся. Мало нам было диких вампиров, ещё и каменщики* решили принять в этом участие. Везёт нам только в одном, в этих делах они работают руками людей. Хотя и не знаю кто из них хуже.
– Мы справимся, – уверенно улыбнулся Андре, и, повернувшись к тихо сидевшему ученику, спросил, – Как ты думаешь?
– Конечно, учитель, – Иосиф не смутился, – раз уж мы смогли справиться с дикими и упырями,
– Похвальное рвение, – без улыбки отметил Магистр, – главное к этому ваше умение. Брат мой, – теперь он смотрел только на Андре, – постарайтесь остаться живыми и здоровыми. Кроме того, что вы нам необходимы, у вас ещё и ученик. Не забывайте об этом. Вы ему ещё долго будете нужны.
Андре только склонил голову.
– А теперь возьмите бумаги, – Магистр придвинул к нему ларец, – вас ждут. Но будьте очень осторожны. Испания сейчас – огромное осиное гнездо. Каменщики именно там устроили свое логово.
– Это уже точно установлено? – тихо спросил Андре.
– Да. Им, я думаю, очень не понравится твоя деятельность. Террор, страх и неограниченная власть – именно то, чего они добиваются. Кстати, они смогли уничтожить пятерых наших инквизиторов.
Иосиф только нахмурился. Убить истинного инквизитора… Исходя из способностей и подготовки вампиров, получающих это звание… Мощь противника впечатляла. А учитель, почувствовав состояние ученика, ободряюще улыбнулся.
– Мы с Иосифом им не по зубам! – бесшабашно махнул он рукой.
Магистр понимающе вздохнул и продолжил инструктаж. А Иосиф, тем временем, сидя рядом с учителем и слушая разговор, смотрел на солнце медленно скользящее за горизонт, и вспоминал первые дни в монастыре. Его потрясли тогда две совершенно немыслимые вещи.
Во-первых: в монастыре были мыльни. И это тогда, когда чан для мытья служил неопровержимым доказательством сношений с дьяволом. Лучше всего благочестие и приверженность истинной вере доказывалось нотариально заверенными документами, кои свидетельствовали о том, что человек моется не чаще двух раз в году – на Пасху и Рождество. Правда в Кракове, как и во всей Польше, это не являлось обязательным. Поэтому поляки продолжали с удовольствием посещать бани. А на упреки священников шляхтичи отвечали, что они не святые и не претендуют на канонизацию.
А во-вторых, часть келий, где жили вампиры и их будущие ученики, библиотеки и подземные лаборатории, освещались не свечами и факелами, а каким-то, совсем странным способом без дыма, гари и видимого огня. Сперва он был изумлён, но позже, когда уже кое-чему научился, то понял – нет ничего проще чем обычное электричество. Просто в банку с уксусом опускаются два куска металла, остальное дело техники.
К сожалению, это были лишь обрывки знаний, дошедшие до них от первых создателей из глубины веков. Вампиры где могли искали любые сведения о древних знаниях.
Иосиф наконец понял священную тайну Ковчега Завета. Судя по-всему, ковчег представлял собой ничто иное, как конденсатор, который медленно, в процессе нескольких месяцев, накапливал в себе необходимую мощность. А потом священнослужители приводили к Ковчегу того, кого считали нужным покарать или наградить. На преступника надевали влажную одежду или сильно мочили пол на его пути. И ничего не подозревающий бедняга, становился жертвой одного единственного мощного разряда. А потом подходил праведник, и все видели божественную благосклонность, когда человек оставался жив…