Хакер и Маргарита
Шрифт:
Что ж, толкнемся и в эту дверь, может быть, что-то и прояснится.
Где Приятель выкопал «Слая», я не стал спрашивать. Кажется, так звучит традиционное – для краткости – прозвище Сильвестра Сталлоне.
А ведь в английском языке слово sly имеет значение «хитрец», «обманщик». Хм, интересно, кто из этой троицы деятелей окажется обманщиком и сможет ли он оказаться настолько хитрым, чтобы перехитрить хакера и его Приятеля?
На следующее утро, в десять тридцать я уже стоял у входа в головной офис «Марата».
Я
На входе в недавно отремонтированный офис у меня потребовали пропуск. Двое прекрасно одетых бриоголовых юноши были настроены настолько решительно, что я даже не попытался проскочить как-нибудь наудачу – зубами бы разорвали на месте.
Мне пришлось пройти к внутреннему телефону. Передо мной уже стояли в очереди к аппарату два человека и, таким образом, у меня было достаточно времени, чтобы решить, с кем иненно я должен связаться.
Мой выбор естественным образом пал на господина Одинцова. Как-никак, мы с ним уже встречались, и, отнеси я эти папки именно ему, Юрий Юрьевич оказался бы в сложном положении.
С одной стороны, он был бы смущен, что я оказался именно тем самым человеком, которого сбила с ног его дочь и обругала его жена. С другой – он, наверняка, будет рад, что эти папки вернулись.
Я предполагал, что у Одинцова мне бегче будет выяснить то, что меня интересует. Интересно будет посмотреть, как он среагирует на тот факт, что Лалаев присвоил себе его должность?
Между тем, время шло, а очередь все еще не сдвигалась с места.
Немолодая шикарно одетая дама, висевшая на проводе, была на редкость дотошной. Она выспрашивала у человека, с которым разговаривала мельчашие подробности его рабочего дня. Вела она себя так, словно за ее спиной нет никакого «хвоста» из жаждущих воспользщоваться телефоном, начисто игнорируя очередь.
– Котик, а в два? В два ты придешь обедать, так ведь? Отлично, я распоряжусь, чтобы повар приготовил твое любимое. Нет, только не с «чилли», ты же знаешь, что у тебя гастрит. Лучше «барбекю». К трем, Славочка, ты должен идти к врачу на массаж. Так, а позже ты... Впрочем, знаешь что, милый, давай-ка я лучше поднимусь к тебе и мы все обсудим. Заодно и с твоим начальством поговорю, – определилась, наконец, дамочка.
Решительно повесив трубку на дрогнувший под тяжестью ее ладони аппарат, она направилась вверх по лестнице, едва кивнув охранникам.
Остальные двое людей, стоявшие впереди меня, оказались куда более оперативными и уже через пять минут я прижимал к уху нагретую трубку телефона.
Набрав внутренний трехзначный номер, я сразу же попал на Одинцова.
– Понимаете, дело очень загадочное и, я бы сказал, тонкое, – объяснял я. – Недавно скончавшийся
– Что такое? Ничего не понимаю, – раздалось в трубке. – Вы откуда звоните?
– Снизу, на входе.
– Так поднимайтесь ко мне, я распоряжусь, чтобы вам выписали пропуск, – нетерпеливо проговорил Одинцов. – Комната одиннадцать, жду.
На втором этаже коридоры змеились в обе стороны от центральной лестницы. Особняк девятнадцатого века, подвергшийся изнутри евроремонту, кое-где сохранил на потолке узорную лепку и гипсовые херувимчики были подсвечены современными галогеновыми светильниками.
Я прошел мимо пятого кабинета (там должен был обитать Дикарев), толкнул дверь с номером семь, она оказалась запертой. У комнаты одиннадцать я замедлил шаги, но решил пройти чуть вперед – из-за приоткрытой двери с номером восемнадцать, где располагался Владислав Сергеевич Бабенко, доносились громкие голоса.
– Если этоо обнаружится, я просто не знаю, что и делать, – раздавался взволнованный женский голос. – Ты понимаешь, что наша жизнь должна будет резко измениться? Господи, как я волнуюсь...
Послышался звук щелкнувшего замка и за моей спиной раздался осторожный голос.
– Молодой человек! Вы кого-то ищете? Я могу вам чем-нибудь помочь?
Я обернулся. Юрий Юрьевич Одинцов выглядывал из за двери своего кабинета.
– Где тут одиннадцатое помещение? – растерянно спросил я, в беспомощности оглядываясь по сторонам. – Ничего не разберешь...
– Это здесь, – проговорил Одинцов. – Снизу вы мне звонили?
– Да-да, – радостно подтвердил я и широким шагом направляясь к двери его кабинета. – Тут такое дело, понимаете ли...
– Проходите, – оборвал меня Юрий Юрьевич, не пожелав, чтобы я распространялся на эту тему в коридоре. Ведь у стен тоже есть уши.
Пожилая секретарша, углубившаяся в книгу, подняла глаза на вошедших.
– Пожалуйста, ни с кем не соединять, никого не впускать, – бросил ей на ходу Одинцов, пропуская меня в свой внутренний кабинет.
Сухо предложив мне стул по диагонали от своего места, он настороженно уставился на меня, ожидая начала опасного разговора.
– Ну-с, что там у вас за дела? – поинтересовался Одинцов.
Тон его голоса не предвещал ничего хорошего. Я был уверен, что ошибись я хоть чуть-чуть, он нажмет какую-нибудь кнопку на внутренней поверхности стола и меня тут же вытолкают из его кабинета, отволокут в подвал и там уже со мной будут говорить по-другому.
Для начала я положил перед ним на стол свою визитку. Одинцов внимательно изучил ее и еще больше нахмурил свои брови.
– Мне кажется, мы с вами уже где-то встречались, – неуверенно проговорил он, изучая мое лицо. – Причем, не так давно.