Хамелеонша
Шрифт:
— И если это все-таки узор, ты только зря потратишь время.
— Это не узор, — с нажимом повторила я. — И раз регент прячет книгу от посторонних глаз, значит есть в ней что-то опасное для него и полезное для нас. Я прямо нутром чую, что мы держим в руках подсказку, стоим перед запертой дверью без ключа, и это — я потрясла клочком, — наша единственная зацепка.
— Ползацепки — ты ведь даже не помнишь надпись целиком.
— Вот именно. Нужна вторая половина.
— Та, что осталась в башне?
— Да. Придется туда вернуться.
Повисла
— Или… — Людо забрал клочок и поднес к пламени.
Я выхватила его в последний момент.
— Нет! Если тут действительно шифр, то я его разгадаю!
Брат прищурился:
— Ты так в него вцепилась, потому что лорденыш помог?
— Что? При чем здесь лорд Авен? Просто с чего-то же нам надо наконец начать! — И докончила уже не так уверенно: — Ну так что… ты мне поможешь?
Людо помолчал.
— Надо выбрать удобный момент, когда в башне точно никого не будет хотя бы с полчаса.
— И придумать, как обезвредить сокола так, чтоб регент потом ничего не заметил, — подхватила я, обрадованная, что брат не зарубил идею на корню.
Дальнейшее совещание свелось к переливанию из пустого в порожнее. Людо надоело первому, и вскоре компанию мне составляла только его спина.
— Ложись, Лора, скрип твоих мозгов мешает уснуть.
— Сейчас, ещё чуть-чуть…
Поднесенный к свече пергамент расцветал узорами желтоватых прожилок, гипнотизируя, но символы упорно отказывались сдавать свои секреты. Пристальное рассматривание ни на дюйм не приблизило меня к разгадке, и даже пламя в светильнике задумчиво пожимало оранжевыми языками, но внутри крепло то, чего мне так недоставало — чувство, что мы наконец-то на правильном пути.
В следующий миг из-под меня выдернули одеяло, свеча погасла, а сама я оказалась придавлена рукой и ногой к кровати и волей-неволей вынуждена заснуть.
— Лора… — мягко позвали из-за плеча, а к моему локтю протянулась рука, которая в последний миг отдернулась. Видимо, Тесий вспомнил мое предостережение. — Как хорошо, что я успел перехватить вас до отъезда! — докончил он.
Секретаря я не видела со вчерашнего инцидента в башне. Сегодня он был далеко не так свеж: под глазами пролегли тени, а пара пуговиц ошиблись петлями. Вторую руку он держал за спиной. Наконец, до меня дошел и смысл фразы.
— До отъезда… То есть вас выгнали? Из-за меня?
— Нет, — рассмеялся он. — Разве что временно: его высочество отправляет меня с дипломатической миссией. Поэтому я и пропустил накануне ужин, а сегодня вот завтрак — готовился к поездке и не мог сказать вам, как сожалею из-за вчерашнего. Это я виноват, не следовало оставлять вас одну в башне. Но будьте ко мне снисходительны, Кирк обычно не бросается без причины.
Я слегка нахмурилась: без причины? Значит, Бодуэн не рассказал ему про самовольное исследование шкапа. Но почему?
Потом медленно пожала плечами.
— Давайте забудем. Простите, но не могу долго с вами
— Конечно! Праматерь, какой я рассеянный! — спохватился Тесий, вытаскивая руку из-за спины. — А это вам.
Так вот откуда сладкий пряный аромат… На крепких недавно срезанных стеблях покачивались белоснежные чаши лилий, ещё не просохшие от росы.
Я осторожно обхватила прохладные хрусткие трубочки.
— Что мне с ними делать?
— Что пожелаете, — смутился Тесий.
— Я имела в виду, что должна передать их королеве или кому-то ещё из фрейлин?
— Кому-то ещё, Лора, — тихо произнес он, глядя мне в глаза, — они для вас.
Я посмотрела на цветы, на него и… растерялась.
Никогда прежде мужчины мне их не дарили… Ничего не дарили, если не считать тех красок от Тесия же. Одежда, гребни и еда от Людо — это не в счет: предметы первой необходимости, к тому же, он мой брат. Людо бы и в голову никогда не пришло дарить мне цветы, а мне ждать их от него. Они ведь… так, трава, никакой ценности: костер ими не разожжешь, нить не спрядешь, Бодуэна не заколешь. Могу в любой момент пойти в сад и сама себе нарвать. И… и вообще! Какой глупый, если вдуматься, подарок. Кто вообще затеял его дарить?
Пока все эти мысли проносились в голове, рука непроизвольно поглаживала нежнейшие закрученные наружу лепестки, наслаждаясь их бархатистой мягкостью. На концах молочно-зеленых тычиночных нитей покачивались пушистые медовые пыльники, покрывая лепестки и кончики моих пальцев полупрозрачным золотистым флером. Верно, в точности так выглядели самые первые лилии, проросшие из упавших на землю капель молока Праматери…
— Вам нравятся?
— Они восхитительны, — прошептала я, вдыхая аромат, — такие чистые, сама невинность!
— Как вы…
Белоснежные лепестки вмиг потускнели, словно бы пятнаемые расползающейся от моих пальцев ржавчиной. Холодный голос разума вернулся в разгоряченную голову. Лилии для тебя, серьезно, Лора? И как ты объяснишь их Людо? Можно подумать, тебе есть дело до этой травы и самого дарителя.
— Заберите, — забормотала я, протягивая цветы. — Мне не нужно.
— Исключено, — решительно помотал головой Тесий. — Уверяю, у меня в намерениях нет ничего дурного, равно как нет ничего постыдного для вас в том, чтобы принять их.
Кажется, отказ лишь возвысил меня в его глазах. Разве не этого ты добивалась? Его дружбы и доверия. Вот только он враг, хоть и не знает пока об этом. А когда узнает, будет ненавидеть. И поэтому я ненавижу его заранее и презираю за слабость, за то, что позволяет так легко себя обманывать. Ведь только слабые доверяют другим, подставляют незащищенное подбрюшье, а значит заслуживают то, что получают. Внезапно пробудившееся женское чутье подсказало мне раздвинуть рот в притворной улыбке, на которую Тесий ответил искренней, и опустить ресницы.