Хаос и порядок. Прыжок в безумие

Дональдсон Стивен Ридер

Услышав это, Мин безмолвно фыркнула. «Порыв» не имел в своих анналах ни одной «славной записи», как сказали бы колонисты Массива-5. Первым его капитаном был Натан Элт, осужденный позже за должностные преступления. Оба помощника Элта оказались слабовольными и некомпетентными офицерами. Люди, пришедшие им на смену, показали себя не с лучшей стороны. Некоторые корабли с самых стапелей становились обреченными на тщетность, и их злой рок не могли изменить ни человеческая воля, ни мастерство командиров.

– На станции сказали, что

он везде пытается успеть и носится вокруг, как безумный, – продолжила связистка. – Но сейчас крейсер находится на противоположном краю системы. С ним нельзя связаться, потому что он закрыт звездой. Они стараются транслировать сообщение через рудные платформы и другие корабли. Однако если «Порыв» примет сигнал, на подлет ему потребуется около сорока – пятидесяти часов.

– Прекрасно, – мрачно ответил Долфин. – Исключительно чудесно. Значит, мы действительно должны полагаться только на самих себя. Прежде я думал, что космос слишком большой – что мы зря тратим время, претендуя на его освоение.

Голос Юбикви стал более задумчивым.

– Сейчас нам нужно понять, почему амнионы…

Он кивнул на точку, мигавшую на экране сканера.

– … считают эту часть роя такой особенной. У кого есть идеи? Порсон, может быть, ты получил какой-то намек, который мы могли бы использовать для наших размышлений?

«Эх, – подумала Мин, – сейчас бы взломать секретный код сообщения, который Уорден Диос направил Энгусу для Ника Саккорсо». «Каратель» не мог придумать верную стратегию, не зная местонахождения «Трубы». Кроме того, Мин и Долфин должны были выяснить ценность крейсера. Чтобы сделать это, им следовало разобраться в том, что Диос хотел получить от Термопайла и Саккорсо.

К сожалению, свободным от дежурства связистам не удалось расшифровать сообщение главы полиции Концерна. Это создало для Мин серьезную проблему. Она не знала, может ли доверять Уордену – особенно после того как он отдал контроль над киборгом Нику Саккорсо. Наверное, она могла доверять. А что ей еще оставалось? К тому же Диос сообщил, что Морн Хайленд была жива.

– У меня нет никаких намеков, капитан, – ответил Порсон. – Если только не считать таковыми амнионские выстрелы. Но я заметил кое-какую странность…

Мин развернула кресло и посмотрела на штурмана.

– Отсюда рой выглядит как скопище скал, – пояснил офицер. – Движение астероидов производят большие объемы электростатической энергии. При спектральном анализе разряды молний фиксируются случайными выбросами помех. Но недавно я принял странные пики напряженности. Если инструменты не ошибаются, то из роя исходят аномальные кинетические сигналы.

Он смущенно пожал плечами.

– Я не знаю, как это описать. Как будто сквозь преграду скал до нас дошло эхо какого-то большого катаклизма, нарушившего обычные силы роя.

– Похоже на сингулярность, – неожиданно добавила Байделл. – Возможно, какой-то инцидент или неудачный эксперимент на нелегальной

станции привел к созданию черной дыры.

Она внезапно поняла, что проявила бестактность, и тихо извинилась:

– Простите, капитан.

Долфин взмахом руки отмел это незначительное нарушение протокола.

– Кинетическое отражение аномалии, – проворчал он. – Сингулярность. И что, по-вашему, это означает?

Мин не удержалась от реплики. Ее ладони пылали огнем нетерпения, а пульс в висках выстукивал сигналы бедствия.

– Не ломайте головы над причиной, – сердито сказала она. – Штурман, вы определили, где находится источник сигналов?

Порсон посмотрел на капитана Юбикви.

– Не точно, сэр, – ответил он, как будто этот вопрос ему задал Долфин. – Но амнионский корабль расположился именно над этим местом.

Мин сжала подлокотники кресла, готовясь к новым уклоняющим маневрам.

– В таком случае, капитан, я могу сказать вам, что мы будем делать, – сурово произнесла она.

Вопреки ускорению и противоположным векторам движения Долфин без видимых усилий развернул к ней кресло.

– Признаюсь, я боялся того, что вы отреагируете подобным образом, – ответил он.

Тон Юбикви был таким же дерзким, как и блеск в его глазах.

– Говоря о намеках и предложениях, я надеялся, что мы обоснуем наши дальнейшие действия какими-то более правдоподобными предпосылками.

Мин хотела закричать: «Правдоподобными?! Предпосылками?! У меня их нет! И тебе лучше не ждать правдоподобия в этой чертовой ситуации!» Но она сдержала свой гнев и ничем не выдала досады Юбикви не заслуживал таких слов. Ярость Мин была нацелена на Уордена. Она решила открыть Долфину правду. Ее уже мутило от недоговорок и лжи.

– Вы можете считать эту предпосылку достаточно правдоподобной, капитан, – сказала она. – «Труба» является крейсером, а такой тип кораблей обычно не имеет вооружения. Но здесь особый случай. «Труба» оснащена плазменной пушкой, импульсными орудиями и торпедами.

«На ней установлен дисперсионный излучатель».

– Кроме того, она укомплектована сингулярными гранатами.

Глаза Долфина расширились. Его нижняя челюсть непроизвольно отвисла. Во взгляде появились недобрые искорки. Он сердито скрипнул зубами.

– Вы хотите сказать, что дали злобному нелегалу корабль, оснащенный сингулярными гранатами? О Господи! Я думал, они экспериментальные. Я считал, они чертовски опасные.

– Все в этом мире опасное, – ответила Мин. – Если вы не заметили, то я скажу, что мы с вами тоже находимся в черной дыре.

Невероятная масса ответственности, заключенная в малом пространстве.

– Пусть она не физическая, но смертельно опасная. Мы прошли горизонт событий, когда не взорвали «Трубу» – как вы помните, у нас был такой шанс в поясе Рудной станции. Теперь нам придется пойти еще дальше – сквозь эту сингулярность ответственности. Другого выбора нет.