Хаос и Порядок
Шрифт:
– Ты говоришь как мой брат.
– Ответила Кет и, в тоже время, в ее кармане зазвенел телефон. Она подняла трубку и посмотрела на дисплей. Легкая улыбка, мелькнувшая на лице, дала Марлини повод предположить, что звонил Майкл, а когда девушка заговорила, Питер только убедился в своем предположении.
– Да, Майкл. Привет. Да. Нет, все в порядке. Я еду в машине с Питером. Да. У нас полно работы. Я тебе говорила. Да. Угу. Угу. Когда ты вернешься? Что? Почему так долго? – Огорченный вид напарницы дал мужчине понять, что ее жених, видимо, задерживается в командировке. – Что? Да, конечно. Да. Я тебе перезвоню вечером. Да, пока. Пока. Целую. Я тоже.
– Что у Гордона много дел? – Спросил Марлини, когда она положила трубку.
– Да. Приходится продлить командировку еще на неделю. – Сожалея, подтвердила девушка.
– Тогда у нас будет время, чтобы заняться, - Марлини выдержал двусмысленную паузу, обратив на себя пытливый выжидательный взор напарницы. – Делом, агент Робинсон, делом. А Вы о чем подумали?
– О, Господи, Питер, не льсти себе! – Бросила она и отвернулась к окну, вызвав самодовольную ухмылку у партнера.
***
Надо отметить, что кабинет Марлини и Оливера, после того как в нем стала работать еще и Кетрин преобразился. Он, конечно, по-прежнему представлял собой типовую комнатушку двадцати-двадцати пяти метров со стандартной мебелью: тремя письменными столами, заваленными бумагами, компьютерами, несколькими шкафами, сейфом, диваном и проектором, свернутым и поставленным в углу. Но теперь, по крайней мере, в нем не витали клубы пыли, папки с делами не были разбросаны где попало, личные вещи лежали в строго отведенных для этого местах, да и сами Марлини и Уинстер проявляли стремление к организованности, хотя и удавалось им это с трудом.
Кетрин стояла у окна, оперевшись на узкий подоконник, и внимательно следила за напарником, передвигавшимся из угла в угол по кабинету. Алан предпочитал не вмешиваться и спокойно уселся на диване, закинув ногу на ногу.
– Скоро 17 марта, - бормотал Питер себе под нос.
– Квинтэссенция. День Святого Патрика. – Добавила Кет.
Хоулмз по-прежнему только перебрасывал взгляд с одного агента на другого, удивляясь тому, как они могут работать вместе. Вернее, как Кетрин хватает нервов терпеть этих двух агентов. Он находился с ними всего лишь второй день и уже сбился со счета сколько раз женщина припадочно закатывала глаза, мысленно посылая ко всем чертям и Питера, и Оливера, и их теории. Хотя надо отдать им должное – эти два раздолбая были покруче многих опытных агентов.
– Скорее всего, на этот день у преступника запланировано уже что-то грандиозное.
– Предположил Питер.
– А Вы уверены, что все убийства связаны? – Уточнил Алан.
Кетрин и Питер настолько удивленно посмотрели на своего новоиспеченного напарника, что тот готов был провалиться на месте вместе с диваном, на котором сидел.
– По некоторым деталям я посмел сделать подобный вывод. – С надменной вежливостью проговорил агент. – Способ убийства – один и тот же. Все жертвы связаны между собой не какой-нибудь надуманной нитью, а ясно прослеживающимися фактами – они все входили в структуру неоязыческой друидистской церкви. Есть основания полагать, что убийца один и тот же человек. Его техника слишком детально проработана и разные люди не могли бы так доподлинно повторить ее.
– Но нет самого главного – мотива! – Отметил Алан.
И вот это замечание было как нельзя кстати. Мотив действительно был не совсем ясен. Вернее, предположений по этому поводу было несколько.
– У нас всего два варианта: убивают либо за принадлежность к друидизму, либо за отступление от него. – Словно
– Не слишком ли разнящиеся точки зрения? – Съехидничал Алан.
В тот же момент Кет закатила глаза и закрыла лицо ладонью, предполагая, что сейчас начнется вторая «Буря в пустыне». Она уже поняла, что Питер терпеть не мог, когда его версии отметали как шелуху от семечек, он не мог вынести, что кто-то посторонний лез со своими рассуждениями в его дело. Он был собственником по натуре, что распространялось на все: на работу, на личную жизнь, на женщин, на друзей, на вещи, на пространство. Если кто-то и мог вторгнуться в его пространство, то только с его великодушного позволения. Кет поняла это практически сразу, и ей пришлось с этим мириться. Даже она не всегда знала, что предполагает напарник, о чем думает и какие действия собирается совершить. И уж тем более отвергать его предположения означало стать врагом номер один.
Но на этот раз Питер повел себя более благоразумно. Он, конечно, бросил на Хоулмза такой негодующий взгляд, что у того едва ли волосы на голове не зашевелились, но не сказал ни слова. Возможно, на этот раз он и сам прекрасно понимал, что эта версия никуда не годится.
В это же время как спаситель в кабинете появился Оливер, будто посланный богами для разрядки обстановки. Было странно видеть его сегодня, после того как он узнал маленькую тайну Кет. Это как посмотреть на человека с другой стороны: вроде бы все то же самое – тот же костюм, тот же голос, та же интонация, те же слова; и только взгляд – взгляд человека, с которым тебе приходится делить кое-что неосязаемое. Твою тайну. Ты теперь зависишь от него, а он от тебя. Эта связь прочнее, чем бечевка на гике и гибче, чем пластиковая трубка в акваланге.
Кетрин посмотрела на Оливера, стараясь быть как можно непринужденнее, но его взгляд – волнующий и в то же время молящий – не давал ей успокоения, он, будто бы, просил его освободить от такого груза.
– Привет, всем. – Просто проговорил он. – Я только что от экспертов. – Объяснил он.
– Они, кстати, просили зайти, там у них что-то новое по новому убийству. – Мужчина повернулся к Кетрин и протянул ей пакет с деревянным колом, найденным у семьи Маккейн. – Наверное, тебе лучше этим заняться. Выясни, что там написано. – Попросил он.
Кетрин лишь мягко кивнула и взяла пакет. Она даже боялась прикоснуться к руке мужчины, чувствуя себя виноватой перед ним, но и не желала отступать.
– Я съезжу в университет. Там должны помочь. – Хрипло ответила она.
Марлини, безусловно, отметивший такое изменение в поведении напарницы, которая еще минуту назад была абсолютно спокойна, а теперь едва скрывала внутренние метания, не стал ничего говорить и лишь бросил красноречивый взгляд на друга, одной мимикой дав понять, что хочет услышать объяснения, но позже.
Оливер нахмурился и отвернулся, как будто, это избавило бы его от ответственности.
– Мы идем или нет? – Спросил он чуть резко и вышел за дверь.
Марлини посмотрел на Алана, потом на Кет, собиравшую бумаги в портфель и, недовольно хмыкнув, пошел за Уинстером.
***
Когда агенты и Алан пришли в лабораторию криминалист Джек Виллис как раз заканчивал все исследования. Он был высоким крепко сложенным мужчиной с посеребренными сединой висками, холодными голубовато-серыми глазами и неизменно искренней улыбкой на лице. Его оптимизм выскакивал за все пределы по шкале Шуллера и Комуниани.