Хаос
Шрифт:
Я обхожу вокруг стола, чтобы немного освободиться от Шона, но моя тарелка быстро наполняется, и у меня не остается выбора, кроме как снова сесть рядом с ним.
— О мой бог, — стонет Джоэль, когда жует свой первый кусочек индейки моей мамы. — Это лучшая индейка, которую я когда-либо пробовал.
Мама сияет, и я ловлю одобрительную улыбку Мэйсона. Но потом он замечает, что я смотрю на него, и перестает улыбаться.
— Итак, Адам, я вроде как помню тебя со школы, — говорит он, и тот факт, что он вообще говорит, означает, что он
— О да? — спрашивает Адам. Он сидит между Джоэлем и Райаном и тянется через стол, чтобы взять булочку.
— Вообще-то я тебя не помню. Я просто много слышал о тебе.
Адам ухмыляется, как будто знает, что будет дальше.
— Люди любят поговорить.
Нисколько не смущаясь, Мэйсон продолжает настаивать:
— Да, они много чего говорили.
Мама заглатывает наживку, нахмурив брови и запивая еду.
— Что именно?
— Адам переспал практически со всеми девчонками в школе, — говорит Брайс с нескрываемым восхищением. Я бы протянула руку через стол и ударила его по голове, если бы думала, что смогу сделать хотя бы вмятину в его толстом, как у пещерного человека, черепе.
— Ох… — говорит мама. Она смотрит на меня, и я вздыхаю.
— У Адама теперь есть девушка. И Джоэля тоже.
— А у Вэна Эриксона есть девушка? — дразнит Мэйсон.
— Кто такой Вэн Эриксон? — спрашивает мама, но Джоэль уже хихикает и отвечает Мэйсону.
— У него их целая куча.
Мама снова начинает спрашивать, кто он такой, но Мэйсон перебивает ее:
— Одна из них была моей сестрой?
На этот раз Майк кладет вилку на тарелку и смотрит на моего брата как на идиота.
— Ты действительно думаешь, что твоя сестра будет одной из фанаток Вэна Эриксона?
— Ну спасибо! — говорю я, резко выбрасывая руки в воздух.
Райан ухмыляется и наконец отвечает маме:
— Вэн Эриксон — большая рок-звезда. Группа Кит открыла его шоу несколько дней назад.
— Одна из самых больших рок-звезд, — добавляет Кэл, чтобы добавить блеск на мой парад. Когда я смотрю на него, удивляясь, как, черт возьми, ребята узнали о том, что мы открывали шоу Вэна, Кэл пожимает плечами и показывает пальцем на всех четверых. — Они искали тебя в интернете. Знаешь, есть такая штука, как интернет.
— Она сделала ему «Мокрого Вилли», — говорит Шон рядом со мной, и весь стол взрывается от смеха.
Смотрю на Шона, удивляясь, почему он ведет себя так, будто гордится мной, когда Брайс кричит:
— Не может быть!
Шон слегка улыбается и кивает.
— Через пять секунд после встречи с ним.
Даже Мэйсон смеется так сильно, что ему приходится отложить ножку индейки. Мой отец присоединяется к нам с другого конца стола.
— Кит, — хихикает мама, — ты правда это сделала?
Я пожимаю плечами.
— Он это заслужил.
Шон улыбается мне, но взгляд, который я возвращаю ему, жесткий. Это не делает нас друзьями. Это не делает нас равными. И это уж точно не делает нас нормальными.
Я
«Не приходи,» — написала я ему. А теперь думаю только об одном: вставай, иди домой, не звони мне. Никогда.
— Это было круто, — хвалит Брайс мой случай с «Мокрым Вилли», а потом поворачивается к маме. — Мам, ты бы видела ее вчера на сцене. Она была такой грё… — Он кашляет, чтобы избежать удара по голове за ругань. — Офигенной рок-звездой. Она сняла рубашку и бросила ее в толпу…
— Она сняла рубашку? — практически кричит моя мать, отвлекая мое внимание от Шона. Но затем его рука находит мою под столом, и когда он пытается удержать ее, я вырываюсь из его захвата.
Мои кулаки начинают дрожать. Мои руки, ноги. Какого хрена он делает?
Я не смотрю на него. Я в двух секундах от того, чтобы встать и выбежать из-за стола в гневном порыве слез. Либо так, либо воткнуть вилку ему в глаз.
Он попытался взять меня за руку. Какого хрена он пытался держать меня за руку?
— Ее фланель, — поправляет Брайса Кэл, но Мэйсон вмешивается прежде, чем мама успевает успокоиться.
— Она практически раздевалась догола.
Я отвлекаюсь от мыслей о Шоне и смотрю на Мэйсона через стол. Он взглядом бросает мне вызов, и я молча обещаю убить его, когда горошина попадает мне прямо в щеку. Райан смеется над своей тарелкой, и я мысленно делаю пометку отомстить за горошину после ужина, потому что, если я сейчас что-нибудь сделаю, каждый человек за этим столом окажется покрытым картофельным пюре, а Шон, вероятно, окажется со стулом, разбитым о его голову.
— Больше никаких раздеваний, — объявляет папа, глядя на начинку, которую он обмакивает в соус, и все за столом хихикают. Все, кроме меня и Шона.
— Итак, Майк, — говорит мама, когда безумие утихает. — Что насчет тебя? У тебя есть девушка?
Он качает головой, когда заканчивает жевать свою еду.
— Какое-то время нет.
Мама быстро улыбается мне, и я закатываю глаза.
— О, — говорит она. — А почему нет? Такой красивый парень, как ты, я думала, что ты будешь отбиваться от них одной из своих барабанных палочек.
— Нет, — говорит Майк с застенчивой улыбкой, и его щеки розовеют, — я оставляю это Адаму и Шону.
Мама озорно улыбается мальчику, который разбил мне сердце.
— У тебя тоже нет подружки?
Когда взгляд Шона медленно поднимается, чтобы встретиться с моим, я проклинаю тот день, когда он родился. Я проклинаю тот день, когда родилась я. За этим столом нет ни одного чертового человека, который бы не видел, как он смотрит на меня, за исключением, может быть, моего отца, потому что он по уши в начинке, и ответ Шона делает все еще хуже.