Хардкор
Шрифт:
Его лицо, покрытое паутиной едва заметных морщин, лишь на первый взгляд казалось молодым. Тонкие губы искривлялись улыбкой, прищуренные глаза оставались холодными. Я вышел вперед, закрывая собой Ёжика.
— Ничего личного, — обратился к нам Марико Ястреб. — Миром правят деньги, и я намерен заработать свою часть. Вас четверо?
— Тебе нужен только я! — сказал Олег.
— Нет, я хорошо умею считать, вас четверо, — ухмыльнулся Ястреб, — волшебник, мечник, оборотень и мальчишка. Я не лишу удовольствия своих товарищей. Нас тоже четверо. Один
Старик – добытчик хвороста попятился вглубь таверны к лестнице, ведущей на второй этаж. По ней спускались вниз двое: один бронзовокожий, высокий, в леопардовой шкуре, другой маленький, серый и юркий, словно крыса. Руки карлика находились в постоянном движении, будто он не знал, куда их пристроить. Мимоходом схватив со стола яблоко, он впился в него острыми зубками.
— Брун, Куно! Познакомьтесь с бывшим генералом Фойригом и его друзьями, — сказал Ястреб. — Где Мертвец?
— За дверью, — произнес с южным акцентом бронзовокожий.
Я оглянулся. Выход из таверны перекрывал здоровяк, одетый в доспехи из металлических пластин, между которыми проскакивали искры. Лицо Мертвеца было серым и безжизненным, лишь белые с черными зрачками глаза пристально наблюдали за нами. В руках он сжимал огромный двуручный меч.
— Сегодня не ваш день, — сказал Ястреб, и мир закрутился калейдоскопом красок, словно в зал с кривыми зеркалами бросили пригоршню конфетти.
***
— Мы остались вдвоем, только я и ты, — сказал Ястреб.
Его голос звучал гулко, словно внутри пещеры. Мы по-прежнему находились в таверне, но окружающее затягивала легкая туманная дымка. За окном сгустился молочный туман. Все, кроме нас двоих и лежащего за столом пьяницы-капитана исчезли.
— Странно сработала шкатулка. Обычно никого лишнего в зоне поединка не остается. Ну, да ладно, — проговорил Ястреб, вынимая меч из ножен.
Я последовал его примеру.
— Где мои друзья?
— Понимаешь, какое дело, — продолжил Марико. — Никогда не знаешь, как распределит схватки шкатулка войны. Но удача сегодня ко мне благосклонна — мне достался ты, Игорь Ламберт.
— Откуда ты меня знаешь?! Ты помнишь реальность?
— Может быть, Игорь Ламберт, может быть. А вот ты меня не узнаешь. Аделаида Олеговна — моя мать. Сколько она заплатила тебе тогда за мою голову?
Он обходил меня с левой стороны, там, где было свободное пространство между столами. По дымке разбегались едва заметные светящиеся волны.
— Алешка? — вспомнил я. — Сейчас ты в другом виртуале.
— Зато ты, как всегда, под своей личиной, ретурнер, — словно выплюнул он последнее слово. — Я же говорил, что вернусь в пространство Чендлера.
— Мне всё равно, — сказал я, внимательно следя за его движениями — главарь «Невашдней» переставлял ноги мягко, как ягуар на охоте. Мы вели позиционную борьбу, выискивая слабости в движениях друг друга. — Это твое дело. Как был глупым мальчишкой, так им и остался.
Он дернулся, но затем
— Только теперь я бессмертен. Он обещал мне вечную жизнь и сохранение памяти здесь. А вот ты умрешь.
Я ударил первым, но Ястреб успел увернуться.
— Думаешь, я так дерусь со своими врагами? — зло рассмеялся он.
Из его рук устремились потоки тьмы, залепили глаза и уши, окутали мглой сознание. Я оказался в пещерах Драгборна.
«Ш-шорх. Ш-шорх», — я знал, что где-то здесь скрывается василиск. Он полз, чтобы меня убить, как убил до этого Марлис, Тересию и Аделу.
«Ш-шорх. Ш-шорх», — его шаги доносились отовсюду, я не мог открыть глаза, потому что взгляд василиска свяжет невидимыми путами, и тело перестанет мне подчиняться.
Я взмахнул мечом наугад, потом еще раз и еще, а темнота шептала: «Смирись». Тьма хотела моей смерти. Шипение василиска раздавалось всё ближе и ближе. Взгляд чудовища проникал сквозь закрытые глаза, парализовывал волю. Я услышал звон меча, выпавшего из моей руки. От страха перехватило дыхание. Я погибну, и никто не даст фиала возрождения, чтобы вернуть меня к жизни, как я сделал это с Олегом.
Стоп! Но ведь фиал возрождения охранял василиск! Значит, я уже убил этого ящера? Появилось чувство, будто когда-то давно я переживал эту историю. Я напрягся, сосредоточился, и темнота утратила объем. На мгновение возник нарисованный зал таверны и человек в плаще с алой подкладкой, пристально, до морщин на лбу и прикушенной губы, смотрящий на меня. Тьма снова сошлась, видение исчезло.
Но я понял, что василиска не существует. Марико Ястреб — вот кто наводит видение! Он не мечник, он — внушатель, который убивает своих противников, проникая в их сознание. Мир вокруг нереален, он создан из осколков моих воспоминаний. Пусть перед глазами ложная картинка, но я знаю, что враг где-то здесь, тоже находится в этом видении. Ждет удобного случая, чтобы нанести удар.
Рука нащупала упавший меч. Холодная сталь остается смертельно опасной даже в видении. Сжимая оружие, я шел по пещере.
Вот он, враг, скрывается за сталактитом. Выходи! Но это оказалась Марлис. Она выскользнула из-за каменной сосульки и, улыбаясь, направилась ко мне. Раньше она ходила в доспехах, но сейчас из одежды на ней была лишь длинная пестрая юбка. Мой взгляд остановился на маленьких грудях, ниже которых выступали обтянутые кожей ребра.
— Нет, — сказал я, пятясь. — Не может быть. Ты погибла, тебя нет.
Девушка подходила всё ближе, но я помнил каменные могилы у входа в пещеру и свои стертые в кровь пальцы. В руке Марлис сверкнул кинжал. Девушка взмахнула пестрой юбкой, перед глазами вспыхнули радужные кляксы, и я едва успел перехватить ее руку с оружием. Вывернул, завел за спину и прижал девушку к себе, заглянув в глаза. Что я хотел больше: поцеловать или попросить прощения?
Лицо Марлис изменилось, по очереди принимая черты Тересии и Аделы. Через несколько секунд я уже сжимал в объятиях Гулльвейг.