Химера, дитя Феникса

Кузиев Эд

''День седьмой''

''Папа пришёл помоложе, чем уходил, румянец на щеках, бодрость в движениях и жажда в работе. Времени на мои вопросы было крайне мало, и отвечал он мне неохотно, потому Я перестал подчиняться его правилам. Сидя на кровати, игрался с кисточкой, игнорируя вопросы и просьбы. Отец рассердился и сказал, что пришло время кнута, раз пряники уже не так сладки. Окрикнув сторожей, он им что-то проговорил, те глумливо улыбнусь и достали короткие палки. Мне стало страшно. Били меня долго, по ногам, плечам, спине и в живот. Азарт в них так и плескался, но скоро они утомились, и один из них ляпнул,

что Я просто овца, с которой стригут шерсть. Такого Я стерпеть не смог, что эта тварь себе позволяет? Кисточка метнулась, пробив глаз ублюдку. Второй, широко раскрыв глаза, вдарил меня по голове. Очнулся с болью во всем теле и с прикованной левой рукой к решётке окна. Подле меня была врачиха и собирала сукровицу в склянки, обрабатывала раны. Я смотрел сквозь приоткрытые глаза. Тихонько что-то напевала, делала свою работу и не отвлекалась на шум во дворе. Первый человек после отца, достойный уважения. Папа преподал урок, что моё положение зависит от него полностью. Мяса хочется не так сильно ''.

*****

Я захлопнул книгу, упрятав её под рубаху. Когда обернулся, увидел возле меня Деву, что стояла на коленях. Встретив мой взгляд, она поклонилась и молвила:

— Извини, мы не знали, что вы за люди, нужно было обезопасить себя. А когда разузнали, боялись, что из-за обмана вы могли рассердиться. Потому приняли решение держать в секрете моё знание языков. Благодарю тебя за помощь, да укроет Аллах всемогущий своей заботой и ниспошлет благость каждого дня. Хоть ты и неверный, но очень честный и светлый муж.

— Почему он назвал тебя ведуньей? — задал свой вопрос.

— Вообще он сказал, что Я — ведьма, говорящая с духами. Немного вижу наперёд, немного знаю травы. Немного помогаю людям с болезнями.

— Как твоё имя?

— Адель-мунча. Адель-ведьма.

Я смотрел в её трехцветные глаза и понимал, почему её так прозвали. По кругу радужка залита коричневым, серёдка темно-зелёная с серыми нитями, ведущими к зрачку. Лицо приятное, даже красивое. Маленькая родинка на щеке, смешной маленький носик, вздернутый кверху.

— Кто он тебе? — Указал Я на купца.

— Учитель, спаситель, отчим и брат. Всё в одном лице. История долгая и только моя.

— Зачем вы шли на торг, и кто был третьим?

— Мне нужны знания, Кариму — прибыль. Третий был проводник из берендеев. Люд — Медведь. Очень добрый, но полный запретов от Бога Волоса. Их Бога. Он обещал нас довести за умение считать до двадцати. Смешной такой. Сильно не хотел идти напрямки, но мы настояли. Как оказалось, он был прав.

— Ложись спать, завтра ожидается трудная дорога.

— Можно рядом с тобой, мне будет очень спокойно.

— Лучше с братом. Так правильно.

Марук, кряхтя и баюкая руку, поднялся, позвал меня жестом к обозу, там мои братья бились в бреду, потеряв связь с этим миром. За нами увязалась Адель. Следопыты ворочались в телеге, порой бились головой об дощатый пол. Зубы крепко стиснуты, руки зажаты в кулаки. Глядя через око Таланта, Я видел, как в голове у них вспыхивали искры чужой воли, уже остатки от той синей ленты, что была на дороге, но приносящие муку и боль.

— Им больно, лучше дать маковое молочко, чтобы забылись. И чужие мысли, потерявшие свою хозяйку выгнать.

— Почему вы так быстро очнулись?

— Были дальше или более крепкие супротив морока, — тихо произнесла Ведьма.

Я кивнул, памятуя, что их не взяло очарование Олега.

— Наговорились? Вяжи ноги им к телеге, чтобы в море не ушли. Это не байка, чтобы пошутить над новичками, — разозлился Марук. Я запрыгнул в телегу, разматывая бечеву, как вдруг,

обратил внимание, что припадки стали реже. Большие вспышки потускнели, а малые быстро сгорали, не принося столько мучений, как раньше. Стянув ногу петлей, продел в щель в деревянном дне. Повторил со вторым воем. Убедившись, что узлы и петля надёжные, передвинулся проверить ребят. Прислонил руку к голове ближайшего парня, чтобы узнать, есть ли жар. Длань тотчас защипало, борясь с заразой Вдовы, от кисти пошёл свет, как от замершей воды, на которую попал редкий солнечный лучик. Искры тотчас попрятались, а Следопыт глубоко вздохнул, расслабил кулачки и забылся сном. Второй был тяжёлый. Искры до грудины захватили его, сердце билось часто и с перебоями. Одну Длань Я заправил за голову, вторую положил на грудину. Волны от обеих рук бились друг об друга, поднимаясь горбом у основания черепа и расходясь обратно. Носом пошла кровь, густая и в сумерках казалось чёрной. Пальцы немели, замерзали, как на стуже, но Я хотел помочь всем сердцем. Тело брата выгнуло дугой. Он стал натужно кашлять, сплевывая мокроту. От того мне пришлось положить его набок. Рвотой вышла потрава, запахло кислым и смердело смертью. Как и первый, вой расслабился и уснул.

Меня качало, как лист на осеннем ветру. С трудом перевалившись через перила, упал на землю.

— Всё, что смог.

— Ты чародей, я всё видела… — с восхищением произнесла Адель. — Научи меня, Карим оплатит любое знание.

— Лечи с душой и чистым сердцем. Без корысти и гордыни. Вот и вся наука. Я устал, пойдём спать.

— Ты так любую рану можешь закрыть?

— Нет, только то, что связано с разумом и волей.

Вернувшись к костру, мы увидели встревоженного Купца. Адель подошла к нему и успокоила, рассказав о произошедшем. Я, положив руку под голову, и под треск костра, быстро уснул. Мне снилась Химера, то, какой она была описана в дневнике, бегая по лагерю, она будила обозников и спрашивала, где её пальцы.

Меня разбудило чужое присутствие: кто-то, сидя спиной ко мне, подкладывал валежник в костер, незнакомец не боялся, не испытывал неприязни или страха. Резко поднявшись, Я потянул нож из голенища.

— В этом нет никакой необходимости. От меня не жди зла, — приятным мужским голосом, полным мудрости и печали, ответил мне чужак.

— Кто ты? — произнёс Я, убирая подарок Мирко.

— Просто странник, что нашёл приют у этого костра. Ночью возле воды прохладно. Да и поговорить пришло время.

— Назовись! — с вызовом крикнул Я.

— Не кричи, люд побудешь. Называй меня Свадар. И для тебя Я принёс один вопрос и один совет.

Глава 13. Судилище

Утро принесло ожидание пути и потерю. Там, где Я ещё вчера привязывал Следопытов, стояли три септа и Куница с потерянным взглядом. Почуяв беду, Я ускорил шаг, в конце перейдя на бег. От повозки в сторону леса пролегла борозда от тела, а запутавшись верёвкой за перила, висел второй парень, лицом к земле.

— Как же так, Я же проверял узлы…

Марук молча поднял бечёвку, показывая ровный срез ножом. Подбежав ко второму, проверил дыхание и состояние Следопыта.

— Кто-то решил избавиться от раненых, даже Я привязывал ногу, памятуя о Мёртвом Море. Что же, наша служба началась раньше, чем мы дошли до торжка. Босик, начнём Судилище. Вязь собери всех у ставки Купца. Куница — во всеоружии, при щитах и броньке через триста ударов сердца отряд должен быть в охранении.

Олег вместе со мной перевалил еле живого воя через перила, захватил кусок отрезанной бечевки и направился к ставке Купца.