Химера. Последний поход
Шрифт:
— Как Я понимаю, вы вспоминали то, что в городище назвали мятеж озерных? — в лоб спросил Я.
Старик выронил чашку из рук, а ветеран просыпал клюкву мимо рта. На меня оба взирали с подозрением.
— Нет, Я не подслушивал. Раны твои не так давно закрылись. А злоба к знаку септов натолкнула меня на эту мысль. Как говорит Брат Сет, правильные вопросы задаю.
— А ты что о том ведаешь? — осторожно прощупывал почву староста.
— Наймиты и городская Стража по приказу одного из отцов, взяли на меч ваш посёлок. И судя по тому, что вы не ушли в лес, то значит считали себя правыми. Много не знаю, но со стражей расплатились монетой. Значит вы или знали что-то и имели глупость
— Голова есть и варит. Правда у каждого своя, а истина где-то посерёдке. Мы потеряли треть своих родичей, но Я не могу тебе сказать причину, не нужны тебе эти знания, а скорее нанесут вред. Скажем так, у нас возникли разногласия с одним из отцов городища. Я был прав, а они сильнее. Больше нечего о том говорить. Пей отвар пока горячий. — произнёс с горечью глава поселения.
— Брат Сет, гостинец на санях, пока не выгружали. Расскажи, как Веронику пристроил. — отправил клюкву в рот, запил горячим чаем.
— Хорошая семья её ждёт. Сейчас подучится немного, нравы и законы переймет, а потом в новый дом дочкой зайдёт. Все ладно сложилась. Побивалась оберёг передать, чтобы он тебя обогревал в Пустоши. Но септ с куклой в руках такое себе зрелище. — Я улыбнулся, живо представил, как бы это выглядело со стороны.
— Ей нужнее. Кого с Мироном отправить думаешь развоз сделать добра и как с Берендеем быть? — вновь спросил Брата.
— Через службу гвардов отправим гостинцы. Пусть переночует, а потом едет на свой Юг. С Мраком сам решай. Ты в ответе за того, кого спас. Он же тебя иначе, как проводник не называет. Хех. Хотел бы Я в молодости такого должника, тогда бы Трофим Белый получил от меня все тумаки, что меня награждал.
— Было дело, Сет. Ты поговори с отцами, год прошёл, может хоть пару луков разрешат держать. Нам без охоты голодно. Народ хиреет, скоро и вовсе измельчаем.
— Не обещаю ответ, но просьбу твою передам. Хватит болтать, отвар стынет.
****
— Пойдем, дело нужно правое сделать. — поправив куртку, брат Сет шумно поднялся. Следом двинули и мы с Трофимом. Дождавшись, когда на клич старосты соберётся все село, ветеран начал свою речь.
— Милостью Службы Храма и Церкви, во славу Отца и Матери. Воины передают следующее добро для процветания и честного труда. Топор столяра- одна штука…..
– неожиданно его прервал Трофим.
— Постой брат Сет. Односельчане, Я вижу в ваших глазах немой укор и презрение по отношению к молодому септу. Мой земляк Сет громко заявил про милость, в которой мы не нуждаемся. Но правда в том, что все это куплено на личные деньги этих двух воев. Один оказал услугу Князю от того такую казну сбил, второй чтит верные законы нашей земли. Все это не попытка подкупить вас, а искреннее желание помочь тяжёлой жизни поселений. По пути с Юга мы четвёртые, остальное добро развезут по другим посёлкам. Потому, будем благодарны Матери и Отцу, что через этих двоих согрели перед долгой зимой. А ежели кто считает иначе… Место двух старейшин пустует… Я все сказал. — старик замолчал и сложил руки на груди. Толпа коротко пошумела, пару раз вспыхнули короткие драки, но все быстро успокоилась. Один за другим мятежные селяне склоняли головы в знак признательности. Брат Сет бросил пересчёт добра и просто выложил все то, что предназначалось этим людям.
— Я не ищу вашу дружбу, ведь только подарками и милостями её не купить. Я не лезу в кровать к вашим жёнам и дочкам, потому что стар, хех… Я не набираю из вас призыв, ибо моя война уже прошла. Я призываю вас соблюдать заветы Отца и Матери. Не множить
Искренняя речь ветерана не всех взяла за душу, вперёд вышел Муж, что рано поседел.
— Легко тебе говорить, ты свободен. А нам какого?
— Меняю свою свободу на твою руку, молодое тело и спокойную жизнь. На возможность иметь детей и радоваться внукам. На честный труд и отсутствие тварей, что рвут твоих Братьев по службе. На отсутствие боли в покалеченных ногах. На умение видеть жизнь. Мне моя свобода не мила, слишком дорого стоит. Не ропщи на судьбу, а умей видеть свет даже в длинную ночь. — настроение Брата поменялось, он резко сел в сани и отвернулся. Не видел он как пристыженный его словами муж спустил шапку с головы и низко поклонился, а следом и все остальные от мала до стара. Мирон дождался меня и пришпорил криво лапа. Мрак задумчиво почесал голову и зашагал следом.
****
— Сильно сказал, старик. — наконец произнёс возничий. — Даже меня проняло. Сам не лучше этих селян, все гнался за мечтой. Шапку, чтоб в пробором, кафтан так красный. Сапоги и те со скрипом. И в этих вещах потерял самого себя. Нажил только сани и коня, остальное все на пыль и на блеск спустил. Чужие чаянья выдавал за свои, мечтой и той чужою жил. Кто Я теперь? Беглец, у которого нет ни Рода, ни семьи, ни дома. Чужой на Севере да и на Юге меня ничего не ждёт. Вечно хвалюсь своими победами, на которые только с улыбкой все смотрят. Это как ежели несмышлёныш трехлетка рассказывает как одолел лягушку. Хочу, чтобы купчая на сани у тебя осталась. Долг у меня перед Севером вечный, перед тобой и вашим подвигом. Я все видел сам, как вы живёте, во что веруете, как ваша вера помогает выживать. Видел все, а понял только сейчас.
— Полно тебе. Ты ещё городище не видел. Может ещё раз вернёшь свои мысли вспять. Всё, что Я сказал, касается лишь бедных людей в поселениях. Благородные живут по другим укладку и у них своя война.
— Какая у них может быть война? Живут в довольствии, едят в изобилии. А жизнь их сплошные развлечения. — усомнился Я.
— С твоей подачи, с Юга в чистый четверг отправили с десяток семей благородных. А согласно правилу, только тридцать семей могут быть в городище. Теперь у них есть полный месяц, чтобы найти свой дом, создать свою семью или основать род. Неудачников ждёт пустошь. Не накручивай себя, таков закон жизни, светить через смерть. Всё в один дом войти не смогут, так как нужно равновесие. Начнется грызня и договоры, предательство и самопожертвование. Грех смертоубийства и соединение через обручение молодых. Такое время называют Смута. Могу тебя заверить, что от привычного состава останутся только отцы, что примут новую кровь.
— Славия слаба своим домом, они уже попадали в опалу. Значит их съедят.
— Ах, не стоит недооценивать эту бестию. Она хитра, умна и коварна. На всех переговорах будет с Борисом Лунь, а он хоть и стар, но талант свой изучил полностью. Почитай у нее три девицы на выданье, если и саму вдову еще считать. Съесть и поглотить не одно и то же. Поспи немного, до городища путь не близок.
****
— Ветеран Северных Пустошей, Сет Однорукий. Тебя ждет совет отцов. Младший септ Бос Путевой, тебя вызывает старший септорий отдела дознания. Прошу незамедлительно проследовать. — обратился к нам Страж, что охранял ворота, за его спиной тут же появились ещё трое.