Хирургическое вмешательство
Шрифт:
Лиственные деревья уже почти обнажились; золото осени дотлевало в рыжем гнилье. Даниль шел, засунув руки в карманы плаща, и думал.
Несколько дней назад, на дороге у леса, он удовлетворил свое любопытство, поняв, как устроен зверинец, но вместе с тем необыкновенно сглупил. Как если бы на него смотрело дуло автомата – и он интересовался бы сборкой этого автомата, а не мыслями того, чей палец лежал на спуске.
«А кто его поймет-то? – с грустью подумал аспирант и поддал ногой пустую бутылку. – Он гений…»
Теперь-то Данилю казалось, что он с самого начала видел в «зверинце» некую целостность. Каждая из живых
– Стоп, - сказал Даниль вслух и действительно остановился.
«Охотника я вам не дам, - сказал Лаунхоффер. – Вы с ним не справитесь». Если б Сергиевский чуть хуже знал своего руководителя, то решил бы, что жрецы заявлялись к нему вторично и так-таки выклянчили божественного добермана для своих целей. Но единственным человеком, который мог переубедить Ящера, была Ворона, а Ворона уж точно не стала бы просить за каких-то жрецов. «Да там и не было никаких жрецов! – осознал Даниль. – Там людей-то было трое, остальные – куклы Координатора… да и эти-то трое тоже куклы. Птичка командовала!» Стало быть, ястреб Лаунхоффера мог справиться с Охотником… «Впрочем, на то он и Координатор, - заключил Даниль и сел на скамейку. – Как пить дать, они вообще способны действовать автономно. Чтоб не отвлекать хозяина от работы».
Красота решения ошеломляла. Вот только эффективность всей этой красоты Даниль прикинуть не мог, потому что так и не понял, ради какой цели создавался адский зверинец.
Не утруждая себя приветствием, фронтлайн-менеджер косо глянул на кармахирурга и снова уткнулся в книгу. Опоздавший на два часа Даниль поймал себя на том, что ему хочется чуть ли не заключить дурака Нику в братские объятия – до того казался менеджер обыкновенным, привычным, почти родным. Лучезарно улыбаясь, Сергиевский направился в кабинет и мимоходом заглянул через плечо Ники в разворот толстого тома. Менеджер читал «Властелина колец». Даниль многозначительно хихикнул и под ненавидящим взором Ники удалился.
Глас интуиции обнадеживал: сегодня клиентов ждать не стоило. На работу Даниль ходил затем же, зачем иные студенты ходят в читальные залы библиотек: страдая хронической ленью, аспирант пытался заставить себя делать хоть что-то. Помогало слабо, потому что рабочий компьютер Даниля был подключен к Сети, но все же диссертация строчка за строчкой подвигалась вперед.
Сергиевский включил обе машины, устроился в кресле, стукнулся в «аську» к секретарше и попросил кофе, выпил кофе, разглядывая потолок, покурил, несмотря на запрет курить в помещении, и еще немного посидел просто так. Настроение неуклонно улучшалось – день наконец-то обещал пройти спокойно. Заняться Даниль намеревался отчетом о поездке под Тверь в двух вариантах, для обоих Ла-Ла, и думал, о чем следует
«И за кем, собственно, он его посылал», - мысленно закончил Даниль, стуча по клавишам.
Это тоже был вопрос вопросов.
Когда зазвонил мобильник, он даже не удивился: безотчетной тревоги, предшествующей плохой новости, он не чувствовал, мало ли кто мог звонить – приятель ли, приятельница… Даниль только вяло скривился, увидав на экране имя Аннаэр.
– Извини, что отвлекаю, - глуховато сказала она. – Можно?
– Да я особо не занят, - честно ответил Сергиевский.
– Я хотела у тебя спросить кое-что. Проконсультироваться.
– А-а… - смутно удивился Даниль. – Пожалуйста. Чем смогу.
– Ты сейчас на работе? Можно, я заскочу?
– Конечно. Только в дверь войди, а то мало ли кто ввалится вдруг.
– Ладно.
Спустя пару минут он заново проникся уважением к Мрачной Девочке, которая умела навести страху на кого угодно. Распахнувший дверь Ника пробурчал не обычное свое «тебя тут девка хочет», а почтительно-настороженное «к тебе тут по делу пришли».
– Привет, - весело сказал Сергиевский, поднимаясь из-за стола. – Чем обязан?
Эрдманн потупилась.
– Да ты садись, - улыбнулся Даниль. – Хочешь, кофе принесут?
– Нет, спасибо, не надо. – Мрачная Девочка села и оправила юбку. Выглядела она скованной и какой-то виноватой, Даниль удивился и со все большим нетерпением ждал, когда она перейдет к делу. Аня оглядела скромный кабинет, прищурилась, рассматривая что-то в окне, и вздохнула.
– Ань, ты…
– Извини, - снова сказала она. – Я подумала, что ты это можешь знать лучше меня, в конце концов, проблема с сансарой связана.
«Опаньки», - подумал Даниль; внутри зародилось смутное подозрение, хотя плохими предчувствиями оно все равно не сопровождалось.
– Даниль, - наконец, выговорила Аня, скосив взгляд куда-то в угол. – В общем… Мы с Эриком Юрьевичем разговаривали, я об одной проблеме обмолвилась, и Эрик Юрьевич мне статью посоветовал написать, он сказал, что мне все равно публикации нужны. А я эту проблему так… детально не рассматривала. Я искусственными тонкими телами занимаюсь, ты же знаешь, а ты к натуральной среде ближе…
– Что за проблема-то?
– Свободные фрагменты, - Аннаэр помялась. – Ты извини, если я занудно буду говорить, я уже текст набросала и простыми словами не могу объяснять, все время на формулировки сбиваюсь.
– Да ну, Ань, подумаешь, - засмеялся Даниль. – Я что, маленький, по-твоему?..
– Извини, - Мрачная Девочка совсем съежилась, она не поднимала глаз, и Данилю уже хотелось ее утешить и успокоить. – После завершения жизненного цикла душа распадается на фрагменты, которые перемешиваются с остатками других душ и элементами стихий, обкатываются в тонком плане, как береговая галька, таким образом обновляются и становятся исходным материалом для образования новых душ. Это чем-то похоже на жизненный цикл звезды. Одним из основополагающих свойств свободных фрагментов является их валентность, способность как бы слипаться, объединяться с другими фрагментами и с объектами плотного мира.