Homo
Шрифт:
– Благодарю вас, миссис Ристи. Я прекрасно понимаю, что причиняю вам массу неудобств и беспокойства, но что поделаешь, если деньги никто и никому даром почему-то не платят.
– Ничего, пока находятся люди, которые платят деньги за издевательство над старой и одинокой женщиной, вы с голоду не умрёте и подаяния просить не будете!
– Миссис Ристи, о, миссис Ристи! Неужели я так похож на покетбукного негодяя? Если бы вы сразу спокойно выслушали меня, разве я устроил бы эту безобразную сценку у вашего порога? Моя работа - это моя беда, миссис Ристи, но это работа. И ее надо выполнять. А
– Мало того, что этот разбойник врывается в чужой дом, так он еще и требует галантного к себе обхождения! Проходите уж, молодой людоед!
– Благодарю вас, миссис Ристи. Я задержу вас только на одну минуту, не более, поверьте мне.
– Да зайдете ли вы, наконец, тянитолкай эдакий? Выталкиваешь - входит, просишь войти - упирается как осел!
– Вы наградили меня таким количеством приятных эпитетов, что мне их хватит на весь остаток жизни.
– Для вас, молодой человек, мне теперь ничего не жалко!
…Черт подери! Извините меня за это богохульство, миссис, но мне показалось вдруг, что я зашел в дом своей матери.
– Так, так… Уж не собрались ли вы обратиться ко мне с просьбой об усыновлении?
– Что вы, как можно, миссий Ристи! Просто я так давно не был дома, а тут вдруг увидал все это…
– И что же вы здесь увидели? Если вас удивляют стулья и кресла то вы, не иначе, считаете себя наследным японским принцем. По-моему только в Китае и Японии даже император до сих пор сидит на полу.
– Сейчас вы можете иронизировать надо мной, сколько вашей душе угодно. Меня теперь ничем не пробить. Как только я увидел ваши вышивки “Когда я ем - я глух и нем” и “Порядок в доме - залог счастья и уюта”, в моем сердце сразу зазвучала материнская мелодия: “Ах, мой милый Августин, Августин, Августин…” Боже, как давно я не чувствовал себя таким счастливым!
– Вы тоже немец, господин журналист?
– Конечно, моя дорогая фрау Ристи! Долгая жизнь в этой проклятой, ничего не помнящей стране многого меня лишила, но даже ей не под силу отнять у меня самое святое - память о родине!.. Нет, вы посмотрите только на этих фарфоровых пастушков! Они совсем как те, что стояли на комоде моей дорогой, милой матушки. А в серванте у вас должны быть настоящие мюнхенские пивные кружки, ведь так? Я угадал дорогая миссис Ристи?
– Конечно, угадали, шалунишка вы эдакий! Боже мой, за столько лет первый соотечественник, и тот хулиган.
– Ах, милая фрау Ристи, у меня пропало всякое желание мучить вас своими расспросами. Если бы вы только позволили мне хоть изредка заходить к вам, чтобы вместе вспоминать нашу родину, которая так близко и так далеко от нас…
– Ну что вы, что вы, дорогой мистер…
– Зовите меня просто Иоганн, уже столько лет меня так никто не называл.
– Милый Иоганн, все это так неожиданно, что если бы я была помоложе, то подумала бы о чуде. Но в моем возрасте встреча с прошлым только согревает душу и сердце. Поэтому, конечно, я буду рада видеть вас у себя за чашечкой кофе или за кружкой доброго пива, но ведь сейчас вы пришли по делу?
– Да бог с ним, фрау Ристи! У меня теперь и язык не поворачивается расспрашивать вас о неприятном. Я только удивляюсь, как вы при своей пунктуальности
– Понимаете, Иоганн, я не настолько богата, чтобы отказываться от лишних денег, да и одиночество - не лучший гость в доме, а доктор был так вежлив и обходителен… К тому же он был настоящий писатель. Что? Вы об этом ничего не слышали? Конечно, вы могли и не знать, что он не только вёл ежедневную запись всего происходящего, но даже книгу напечатал. Он мне хотел её подарить, но у неё было такое сложное, по моему, латинское название, что я вежливо отказалась.
– Может, это была медицинская книга, фрау Ристи?
– Нет, нет! Я сказала ему то же самое, когда увидала книгу, но он возразил, что это просто фантазия, правда, все-таки на научную тему… Мой постоялец был, в общем-то, совсем неплохим человеком. 0н никуда и никогда не опаздывал, не водил в квартиру женщин и вообще, как мне кажется, ни с кем не дружил. Единственное, что он себе позволял, это партия в гольф со своим убийцей. Но кто бы мог подумать, что все так получится? Мистер Джексон такой положительный человек, даром, что негр. К тому же, он еще и служил в полиции…
– В полиции?
– Ну не совсем в полиции: он командовал охраной электронной стройки, но ведь, по-моему, это одно и то же?
– Почти одно и то же, фрау Ристи.
– Странно только, зачем он вызывал моего доктора дня за два до убийства.
– То есть, как это вызывал? Позвонил по телефону?
– Нет, в том-то все и дело, что вызвал официальным письмом. Доктор Брэдли целый вечер из-за этого возмущался: “Что за безобразие, миссис Ристи? Хорошо, что у меня завтра не операционный день! Как будто он не может подождать до субботы. (Они обычно по субботам собирались в гольф -клубе.) Ну, я ему сегодня всё выскажу, что я о нем думаю”. Вот и высказал….
– Вы что же, не верите, фрау Ристи, что это было случайное убийство?
– От того, верю я или не верю, всё равно ничего не изменится. Но одно я могу сказать точно: если за тобой пришла смерть, то от нее никуда не спрячешься. А за доктором эта старая леди ходила, можно сказать, по пятам.
– Его кто-то преследовал, угрожал?
– Дело совсем не в этом, Иоганн. Я же говорила, что здесь он практически никого не знал, кроме своих пациентов. Но когда на человека несчастья начинают литься как из ведра, то остается только молиться за его душу.
– Вы извините меня, дорогая фрау Ристи, но о каких несчастьях можно говорить, если человек живет тихой спокойной жизнью и даже не болеет?
– А вот посчитайте: срывается кран горячей воды, и это сразу после той дурацкой встречи по повестке…
– Да, но причем же здесь доктор?
– Если бы он в это утро встал, как обычно, то струя кипятка заживо сварила его в ванной. Счастье, что он слишком поздно лег спать в эту ночь и не сразу вскочил с постели после звонка будильника. И если вы думаете, что это всё, то глубоко ошибаетесь. Вечером, во время передачи последних новостей, когда он сидел, как обычно, возле самого телевизора - телевизор взорвался. Как потом объяснил вызванный электрик из-за внезапно переменившегося напряжения, причем это, как ни странно, случилось только в моем доме.