Хождение в Москву
Шрифт:
Если произвести несложные арифметические подсчеты на основе общеизвестных данных, то окажется, что англичанин недалек от истины.
После катастрофы прибывший экстренно на поле боя Жуков, разобравшись в обстановке на фронте, доложил Верховному Главнокомандующему Сталину в 2 часа 30 минут 8 октября:
– Бронетанковые войска противника могут внезапно появиться под Москвой...
В начале октября об этом мало кто знал в столице. Большой город жил в налаженном ритме: отражал налеты бомбардировщиков, выпускал самолеты, танки, гвардейские минометы - "катюши", стал гигантским арсеналом оружия, источником людских резервов для сражавшейся впереди него армии. Сотни тысяч
И вот 13 октября гусеницы фашистских танков загрохотали по полям Московской области. Утром экстренно собрался в клубе НКВД партийный актив, и руководитель Московской партийной организации Щербаков сообщил:
– Мы вступаем в полосу наиболее тяжелых испытаний. Москва находится в непосредственной опасности. Идет жестокий бой под Можайском, Малоярославцем. Враг занял Калугу, подходит к Боровску и Верее.
Когда после окончания собрания актива по традиции все встали и запели "Интернационал", то слова гимна о последнем и решительном бое у каждого теперь связывались с Москвой, ее улицами и площадями. Снова началась запись добровольцев в коммунистические и рабочие роты и батальоны, на каждом предприятии, в домах формировались дружины истребителей танков, пулеметчиков.
14 октября пал Калинин.
В ночь на 15 октября в Кремль на совещание, длившееся до утра, были вызваны руководители партийных организаций Ярославской, Ивановской, Горьковской областей и их городов. Они увидели на стратегической карте Генштаба рубеж обороны. Его требовалось создать на случай, если Москва будет сдана.
15 октября враг ворвался в Боровск и Верею.
С 22 июня по 15 октября город и фронт находились в постоянном взаимодействии. Москва каждый день и час усиливала помощь сражавшимся: посылала в бой новые полки, отправляла эшелоны оружия, продовольствия, обмундирования. Город жил по принципу: "Все для фронта, все для победы!"
И вот в этом налаженном месяцами войны механизме произошел резкий сбой. В силу сложившейся угрожающей обстановки Государственный Комитет Обороны принимает решение об эвакуации Москвы. Об этом документе известно по многочисленным мемуарам, статьям. В книге "Не отдали Москвы!", написанной генералом К.Ф. Телегиным, одним из руководителей обороны столицы, бывшим членом Военного совета Московского военного округа и Московской зоны обороны, рассказывается, как 15 октября ему позвонил А.С. Щербаков и сообщил об эвакуации.
"- Как это надо понимать?
– спросил озадаченный генерал.
– Только так, как решено. Из Москвы в Куйбышев надо эвакуировать часть партийных и правительственных учреждений, дипломатический корпус, а также вывезти на восток оставшиеся еще в городе и области крупные оборонительные заводы, научные и культурные учреждения.
– Когда начнется эвакуация?
– Без промедления, сегодня же..."
Закончился разговор словами:
"- Имейте в виду, что на нас с вами возложена огромная ответственность за организованность эвакуации и поддержание революционного порядка в городе. Продумайте ваши меры".
Застыла сталь в мартеновских печах "Серпа и молота", остановилась сборка танков, самолетов, автомобилей...
Вот свидетельство заместителя директора автозавода Н. П. Кармазина: "15 октября после первой смены завод прекратил работу, и в ночь на 16 октября начался срочный демонтаж оборудования. Люди работали, не выходя с завода. Ежедневно с завода отправлялось 500 вагонов с оборудованием... В ночь на 16 октября было принято решение об организации производства вооружения для фронта на базе оставшихся на
Все так и было, ночью началось небывалое по масштабу перемещение на восток сотен заводов и фабрик, миллиона людей, начался небывалый в истории Москвы исход... Но вот о чем не хватило духу упомянуть мемуаристу, так это о том, что началось волнение рабочих, возник стихийный митинг, возбужденная толпа требовала объяснений у директора, эвакуация многими воспринималась как сдача города.
Что пишет по поводу начавшихся событий автор книги "Не отдали Москвы!"?
"День 16 октября оказался, как и следовало ожидать, очень трудным. Нарушился сложившийся режим жизни огромного города, находившегося к тому же в угрожающем положении, возникли перебои в мобилизации населения на оборонительное строительство. Эвакуация несколько расстроила систему уже созданных, подготовленных и готовящихся отрядов и дружин второго эшелона защитников Москвы. Предстояло восстановить все это".
Есть еще одна короткая запись генерала, несколько проливающая свет на возникшую ситуацию. Чувствуется, насколько грозная и неожиданная обстановка сложилась вдруг в городе после начала массовой эвакуации: "И вот в это время, когда зримым становилось меняющееся в нашу пользу соотношение сил, крепнущая оборона Москвы и растущая стойкость ее защитников, эвакуация части предприятий и учреждений, обывательские домыслы, а то и просто трусость отдельных людей породили провокационные слухи о якобы готовящейся сдаче Москвы. Их надо было немедленно и решительно пресечь".
Да, даже спустя несколько десятилетий после 16 октября 1941 года не нашел автор слов, чтобы сказать, как все было. Трудно поверить, что ему самому в день 16 октября "зримым становилось меняющееся в нашу пользу соотношение сил", когда Западный фронт, истекая кровью, продолжал отступать. К сожалению, о перевесе в нашу пользу еще не могла идти речь, так как именно утром 16 октября по Ленинградскому шоссе (по-видимому, это был авиадесант) мчалась прямо к Москве ничем не сдерживаемая колонна мотопехоты. Конечно, это была не такая страшная, длиной в 25 километров, состоящая из танков и бронемашин, колонна, что прорвала фронт в начале октября на дальних подступах. Но этот шальной фашистский отряд приблизился к Москве настолько, насколько не удавалось больше никому, даже в конце ноября. Навстречу мотоколонне устремился отряд танков БТ-7. Они мчались по улице Горького, по Ленинградскому проспекту, Ленинградскому шоссе и столкнулись с врагом в ту минуту, когда пулеметчики на мотоциклах въезжали на горбатый Химкинский мост, переброшенный через канал, у нынешней границы города. Танков за ними не было. Все захватчики были уничтожены в коротком бою. Он произошел в 15 километрах от Кремля... Об этом факте, который кажется многим неправдоподобным и даже опровергается, мне сообщили бывшие участники того боя, ветераны дивизии имени Ф. Э. Дзержинского. Их танки стояли тогда у Покровских казарм и по сигналу тревоги не раз выполняли задания по уничтожению прорвавшихся к городу вражеских групп.
Но как ни драматично было это событие, не оно повлияло на настроение и поведение всех жителей: о бое на горбатом мосту мало кто тогда узнал. А вот утром, подойдя к станциям метро, сотни тысяч пассажиров увидели их закрытыми. На некоторые линии не вышли трамваи... Наконец, добравшись до проходных, рабочие увидели их запертыми, охрана не пускала в цехи тех, кого решено было не брать на восток, ведь все уехать не могли.
Вот эти-то события и стали поводом к тому, что город дрогнул.
Рабочим говорили об эвакуации, а своими глазами они видели, как готовились взрывать заводы, мосты...