Хозяин таёжного неба

Лукин Андрей Юрьевич

– Чего надоть?

– Меня дождь застал в дороге, - пояснил Стёпка.
– Я хочу остановиться у вас на ночь.

– Ну и оставайся, - отмахнулся парень.
– Тебя же не гонят. У нас всем места достанет.

– Да я хочу нормально переночевать. Не на лавке в углу, а в нормальной постели. У вас есть комнаты для купцов?

– От-то как, - парень удивился, окинул Стёпку уже более внимательным взглядом.
– Для купцов? А неужто ты купец? Али с батей приехал?

– Я сам по себе. И я не купец. Так есть у вас комнаты?

Я заплачу.

– Все комнаты заняты уже, - довольно пояснил гоблин.
– Да и не хватит у тебя денег. Ты на богатого купца не больно схож. Хоть и одёжа у тебя не нашенская. Ты чейный будешь? Откудова взялся?

– Прохожий я. Мимо шёл, под дождь попадать не захотел. Кто здесь хозяин?

– А хозяин тебе на что?

– Я думаю, что о комнате и плате надо не с тобой говорить, а с ним.

Гоблин слегка покривился, но спорить не стал и кивнул на вурдалака, под руководством которого несколько слуг сдвигали массивные столы в центре зала.

– Эвон хозяин. Дядько Вырвизуб. Токмо я тебе не советую с ним сейчас говорить. Он нынче не в духе, может и осерчать.

Стёпка окинул взглядом крупную фигуру вурдалака. Стрига прав, с таким громилой, который к тому же и не в духе, разговаривать нужно было осторожно. Неохота ни за что ни про что попадать под горячую руку.

Видя Стёпкины колебания, гоблин что-то прикинул, отставил кружки, спросил вполголоса:

– Слышь, а ты и впрямь при деньгах? Впрямь за купеческую комнату уплатить можешь?

– Ну.

– Я тебе верно сказал. Нету свободных комнат. Все заняты до завтрева. Вишь, ополченцы из Ургулака сбор тута объявили. Хозяин их старшинам все комнаты почти задаром отдал. Земляки потому-как.

– Все-все?
– спросил Стёпка, догадавшись, что гоблин завёл разговор неспроста.

– Все, - твёрдо ответил тот, потом наклонился к Стёпкиному уху.
– Но ежели тебе шибко надобно, могу уступить тебе свой топчан. Не задаром, сам понимаешь. Но ты же всё одно заплатить обещался.

– Веди, - сказал Стёпка.

– Вот, - Стрига, так звали гоблина, открыл низенькую скрипучую дверь, сам вошёл первым.
– Гляди, лучше ты здеся ничего не найдёшь. И не помешает никто. А я себе местечко отыщу, на одну-то ночь.

Крохотная комнатка оказалась на удивление уютной и чистой. До шумного зала из этого закутка было рукой подать, но при этом смех и громкие голоса сюда почти не доносились, что очень радовало. Запросил Стрига за свою каморку многовато, но Стёпка без колебаний отвалил ему два кедрика. Спокойная ночь на нормальной кровати (пусть и без простыней) того стоила.

– Слышь, Стрига, а умыться у вас где можно?

Умыться можно было в бане. Натопленная с утра, она пока пустовала, только какой-то молчаливый хмурый вурдалак сидел в углу и что-то стирал в деревянной бадейке. Стёпка париться не стал, по-быстрому вымылся, оделся и направился в зал, благо, что туда можно было пройти под навесом.

Дождь к тому времени разошёлся вовсю. Стёпка смотрел на хлещущие по лужам струи и гадал, что сейчас делает дракон и где он скрывается от непогоды. И почему-то ему представилось, что Дрэга вовсе никуда не прячется, а наоборот летает под самыми облаками, ошалевший от свободы и непогоды, омываемый ливнем и опаляемый молниями...

В зале было всё так же шумно, но никто не буянил, не ссорился, народ вполне дружески общался, кто-то утолял голод, большинство просто отдыхало, потягивая медовуху или пиво. На Стёпку почти не обратили внимания, покосились без интереса, тем дело и кончилось. Зато глазастый Стрига приметил его издали и споро, не дожидаясь просьбы, притащил тарелку щей, хлеб и огромную кружку медовой заварухи. Стёпка сразу отдал ему ещё один кедрик и с удовольствием приступил к позднему обеду, не заметив, как переглянулись сидящие напротив молодые гоблины. Они видели, как Стёпка расплатился, и что-то в его поведении этим двум парням с весьма простецкими физиономиями не понравилось. И пока он неторопливо утолял голод, они изредка бросали на него осторожные взгляды.

Еда была вкусная и, что самое приятное, горячая. Стёпка выхлебал щи, слегка жалея об отсутствии перца (вот бы где пригодились запасы из пещеры колдуна), с удовольствием принялся за мясо. И теперь уже начал прислушиваться к разговорам, тем более, что народ не таился, все говорили в голос, спорили азартно и охотно смеялись даже над незатейливыми шутками. Ничего особенно интересного он не услышал, обычные мужские разговоры об охоте, рыбалке, урожае, последних вестях из Усть-Лишая. Однако вскоре его уши уловили нечто более любопытное.

– А я тебе говорю, что Вершень брехать не будет. Я его давно знаю, ни разу он ещё не сбрехал, - горячился худой тайгарь, пристукивая крепкой ладонью по столу.

– А нонеча сбрехнул, - возражал ему плотный крепкошеий вурдалак, отрываясь от кружки с пивом.

– Ну, на кой, на кой ему было брехать?

– Да кто же поверит-то в такое? Чтобы над тайгой дракон летал дровяной повозки больше. Да кто его видел, окромя твоего Вершеня?

Вот эти слова Стёпку и насторожили. Он продолжал обгрызать косточку, а сам весь превратился в слух. Ему было жутко интересно. Ведь ясно же, о каком драконе идёт речь.

– Да много же кто видал, - вскинулся тайгарь.
– Вон хотя бы у Кудряты поспрошай. Нонеча утром они его над дальними выпасами приметили.

Вурдалак захохотал, видимо, словам Кудряты он не доверял вообще. Окружающие с охоткой включились в разговор. Кто-то кивал, соглашаясь, кто-то недоверчиво ухмылялся, кое-кто допускал, что по нынешним временам и не такое случается, но заметно было, что большинство в существование дракона всё же не верит. И Стёпка их хорошо понимал. Сам не далее как вчера смотрел на Дрэгу и не верил глазам своим.