Хозяйка Айфорд-мэнор
Шрифт:
— Я скучала, — призналась брату сестра.
— Как и я, — отозвался молодой человек. И сразу через секунду: — Так ты мне расскажешь, что случилось в лесу?
И Коллум ушам не поверил, когда услышал:
— Я видела оборотня, — призналась девушка. — Белого волка. Он схватил меня и унес в старую хижину в чаще леса. Привязал там веревкой, а утром… отпустил восвояси…
Ее брат не выказал ни толики удивления, только спросил:
— Ты уверена в том, чему стала свидетельницей, сестра? Ты уверена, что
— Я видела волчью морду на человеческом теле. И существо со мной говорило…
— Что именно оно говорило?
— Что искало меня. Что ему нужна была я…
— Он тронул тебя?
— Нет. — Аделия дернула головой. — Он лишь привязал меня и ушел. Утром же в образе волка вывел меня через лес прямиком к мэнору…
Священник задумался, глядя перед собой.
— Знаешь, как отыскать эту хижину? — спросил он сестру.
И она головой покачала.
— Вряд ли я смогу отыскать ее, извини. Место там было дикое, такое, что, кажется, люди и вовсе там не бывали…
— Но хижину кто-то построил…
— Так расспроси о ней в Тальботе и окрестных местах, сама я о ней не слыхала, а расспрашивать не решалась.
Молодой человек пообещал:
— Так и сделаю. Расспрошу всех, кого можно! Жаль, у меня нет чего-то существеннее твоего рассказа, сестра, — посетовал он при этом.
И Аделия вспомнила вдруг:
— У меня остался обрывок веревки. Той самой, которой я была связана в хижине… Вряд ли она тебе много поможет, но…
— У тебя есть обрывок веревки?! — почти воскликнул брат Освин. — И ты говоришь об этом только сейчас? Немедленно покажи его мне.
— Он в моей комнате.
И беседующие, поворотив в сторону дома, ускорили шаг. А Коллум, пораженный услышанным, думал лишь об одном: он должен увидеть эту веревку. Подержать в руках, ощутить ее запах… Запах многое бы сказал ему о владельце. Запахи до сих пор не подводили его…
Он видел, как Аделия с братом входили в дом, и хотел было последовать за обоими через двери заднего входа, но одна из служанок, крепкая женщина-прачка, заметив его, позвала вдруг:
— Эй, конюх, помоги снесть белье на реку. У самой рук не хватает! А ты кажешься крепким… Или занят чем?
Коллум, всем существом порывавшийся в другом направлении, все-таки не сумел отказать:
— Нет, с радостью помогу. Что взять? Говори.
Служанка заулыбалась, вручив ему ведра с выстиранным бельем.
— Снеси к мосткам, там и оставь. Хочу выполоскать в реке… Хозяйка будет довольна.
И Коллум бросился через двор к воротам, а там — скорее к реке. Сбегал раз, другой, а на третьем едва не угодил под копыта скачущей лошади: это брат госпожи выезжал со двора. И, верно, с той самой веревкой, увидеть которую ему так хотелось…
— Осторожней, друг, — кинул Сэмюэль Лэмб на скаку.
И
Когда он, не рассчитав скорость, выскочил на дорогу под ноги шарахнувшейся с перепугу лошади, ее всадник, сумев сдержать ее и не свалиться на землю, поглядел на мужчину в видимом раздражении.
— Что ты себе позволяешь?! — возмутился он гневным тоном. — Выскакиваешь из леса, словно разбойник, и пугаешь ни в чем неповинных людей.
Коллум понял, что и в самом деле перестарался, и, опустив голову, повинился:
— Простите меня, господин. — И придумал в тот же момент: — Я только хотел исполнить приказ своей госпожи: убедиться, что она отдала вам правильную веревку.
— Правильную веревку? — удивился молодой человек. — Тебя послала Аделия Айфорд?
— Да, господин. Ей показалось, что она могла перепутать веревки…
— Перепутать веревки? — опять повторил молодой человек, сведя брови на переносице.
— Да, господин. Можно мне посмотреть…
Тот был, верно, сбит с толку и действовал машинально, только брат Освин расстегнул седельную сумку и подал Коллуму обрывок веревки. Тот схватил ее и, страшась, что Лэмб передумает, принялся с жадностью ее изучать… Пальцами, взглядом, едва приметно обоняя волокна на наличие запахов.
В основном волокна пахли Аделией, то есть розами и ванилью. Но присутствовал и другой аромат… Коллум никак не мог его разгадать. Что-то лесное… Кисло-сладкое. А еще кордовская кожа…
— Отдайте веревку, — потребовал явно пришедший в себя молодой человек. — Если это какая-то шутка, вы жестоко поплатитесь за нее. Я велю вашей хозяйке выпороть вас плетьми!
Коллум нехотя, но вернул обрывок веревки молодому священнику.
— Я не посмел бы шутить таким образом, господин, — произнес, опустив голову.
И вдруг понял, чем еще пахла веревка, помимо дорогой кожи: костяникой. Ну конечно же, костяникой. Лесной ягодой, что встречается в этих лесах!
— Хозяйка велела сказать, что… в той хижине пахло… кордовской кожей и ягодой костяники, — сказал он готовому ускакать всаднику.
И заметил, как тот потемнел лицом еще больше…
— Это она сказала тебе?
— Да, господин. Велела догнать, убедиться, что это именно та…
— Кто ты такой? — прозвучал строгий голос.
— Конюх госпожи Айфорд.