Хозяйка Айфорд-мэнор
Шрифт:
— У оборотня раны заживают скорее, — просветила его старая Бевин. — Особенно при обращении. — И спросила с какой-то тайной заботой: — Ты видел, кто стрелял в тебя?
Коллум головой покачал.
— Помню лишь боль… и боязнь, что, обратившись, причиню вред своей госпоже.
— Она с тобой была в тот момент?
— Да, на дороге.
Вопрос старой Бевин прозвучал, казалось бы, просто, но мужчина уловил запах страха. Травница испугалась за госпожу Айфорд…
— Кто-то стрелял в тебя, — сказала она, — и ты все-таки бросил ее одну на дороге?! — строго спросила она. — Если с ней что-то случится, ты никогда себе
— От кого? — Стыд и паника окатили Питера с головой.
— Это тоже тебе предстоит выяснить, — сказала старуха, поднимаясь на ноги. — А теперь уходи. — В руке ее блеснул нож. — Уходи зверем, так будет скорее. Я помогу тебе обратиться…
— Но как мне снова стать человеком?
Бевин задумалась на мгновение. Открыла рот для наставления, но вдруг передумала и сказала совершенно другое:
— Просто подумай о том, что любимая тобой женщина нуждается помощи. Зверь отступит перед желанием защитить ее и спасти… — И сказав это, она скользнула лезвием по руке собеседника.
Боль, как и прежде, ударила по рецепторам тела, и Коллум, в целом готовый к уже дважды пережитому обращению, разумом подтолкнул его. Более не сопротивлялся… И в следующий миг, мотнув патлатою головой белого волка, устремился в направлении Айфорд-мэнора, мысленно негодуя на свои глупость и невнимательность.
Старая Бевин права: если с Аделией Айфорд что-то случится — он себе не простит. И в любом случае, выяснит, кто желает зла ей… и всем остальным девушкам Тальбота и окрестных деревень.
49
Волк убежал. Белый волк, о котором в округе ходили страшные слухи, скрылся в лесу… А Аделия видела — пусть до сих пор и не верила — что в него обратился мужчина, который был ей небезразличен…
Коллум Шерман, владелец большей части окрестных земель, превратившись в белого волка, скрылся в лесу. Разве такое возможно?
Разве мог он насиловать девушек и… похитить ее самое, уведя в лес и оставив там на целую долгую ночь?
Коллум ведь совсем не такой.
Разве стал бы он причинять кому-либо зло, будучи по природе другим? Она знала его доброту.
К тому же, вспомнилось ей, когда ее похищали, Коллум лежал в полном беспамятстве в хижине Бевин, а значит, к похищению не причастен.
Но он — белый волк… Она сама видела это!
А похитил ее именно он. Или нет? Голова девушки разрывалась от мыслей. Казалось, она попала в фантасмагорический сон, от которого следовало проснуться…
И Аделия ущипнула себя. Ущипнула и осмотрелась: она по-прежнему стояла на опушке темного леса, вверху золотилась россыпь мерцающих звезд, а позади чуть приметно проглядывали ворота ее нового дома. И слабое дуновение ветерка холодило разгоряченное тело…
— Коллум, — прошептала она, — неужели это все правда? Но как…
И память услужливо подкинула воспоминание: «Там он бы не выжил… Слишком глубокая рана. Много крови… Мне пришлось… кое-что сделать…» Что сделала старая Бевин? Прокляла Коллума обращаться чудовищем? А если так, как сумела… И значит ли это, ей известны дела белого волка? Известен он сам…
И снова припомнился разговор с Бевин: «О чем ты? Хочешь сказать, в нашем лесу не один оборотень, а двое? — Ничего такого я не сказала, но согласитесь, госпожа Айфорд, станет ли одно существо вести себя столь непоследовательно:
Святые угодники, Бевин точно что-то известно! Аделия глянула себе под ноги, где еще недавно лежал Коллум Шерман, и заметила блеск металла в траве… Присела, поддерживая живот, и подняла… железный наконечник арбалетной стрелы. Тот самый, который Коллум вырвал из своей раны…
И теперь, когда прошел первый шок, Аделия по-настоящему испугалась.
Прислушалась к тишине…
Тот, кто стрелял в него, мог быть все еще рядом… Но почему стрелял только в Коллума? Аделия отползла к стволу дерева и затаилась. Мысли метались взволнованной стайкой, перескакивали с одного на другое… Коллум, неведомый мститель, белый волк. Время, между тем, шло, никто на дороге не появлялся. Ей почему-то казалось, что стреляли именно с той стороны, а значит, человек должен был выйти из чащи, чтобы направиться к ней. Она не знала, как защищалась бы в таком случае, но ветку потолще нащупала и позволила мыслям и дальше отвлекать себя от возможной беды.
Коллум ей говорил, что хочет уйти, так как это будет лучше для всех… Неужели он каким-то образом вспомнил… узнал, что является… оборотнем. Но как? Припомнился их поцелуй, то, как мужчина странно повел себя после него…
Аделия встала и, в последний раз осмотревшись, вышла из зарослей леса и направилась к дому. Невольно сжималась в ожидании арбалетной стрелы, пущенной в спину, но таковой не последовало… Она прошла через двор — дверь в дом была приоткрыта — и, поднявшись к себе, запалила свечу. С ней поспешила этажом ниже, туда, где обитали домашние слуги… и Коллум, которого Аделия никак не смогла бы отправить жить на конюшню, а потому даже после выздоровления он жил по-прежнему в доме.
Вот и нужная дверь… Она надавила на ручку не без робости, в тайне надеясь, что тот, кого она ищет, окажется спящим в постели. Хотя и знала, что это никак невозможно…
Она видела собственным глазами, как он убегал в лес… диким зверем.
И все же…
Нет, в комнате было пусто. Аделия осмотрелась и, войдя внутрь, прикрыла за собой дверь. Поставила свечу на прикроватную табуретку, а сама опустилась на край соломенного матраца. От нервов она как будто совсем обессилела… Как жаль, что в доме нет Бевин! Она бы вытянула из нее правду, пусть даже клещами. Заставила рассказать обо всём… Вцепившиеся в одеяло холодные пальцы вдруг вытянули из-под него обрывок… одежды. Кажется, от рубашки… Бенсон отдал Коллуму одну из своих, и Аделия помнила это, так как сама собирала ему гардероб.
Под одеялом оказалось еще несколько лоскутов, разорванных, как казалось, просто так на куски. Праведные угодники, поняла вдруг Аделия, Коллум обратился в чудовище не впервые!
Но вместо страха ощутила невероятные жалость и сострадание…
Ее нестерпимо потянуло прилечь — должно быть, голова отяжелела от мыслей — и она позволила себе это, замерев от самой мысли о том, что лежит на постели Коллума Шермана. Очень скоро веки ее опустились, и Аделия просто уснула.
А проснулась от звука хлопнувшей двери и суеты во всем доме. Казалось, что-то случилось… Девушка села в постели и поняла, что день давно начался. Выгоревшая за ночь свеча потухла сама по себе, а она так и не вернулась в свою комнату.