Хозяйка бобового стебля
Шрифт:
Даже если Женя сможет это сделать сама, то во-первых, у неё нет нужных материалов, во-вторых, мать Карсона столько ждать не будет.
Оттянуть может и получится, но что делать с деньгами? Или взять у Вилли топор и пойти деревья рубить?
Ещё и о сказке забывать не стоит.
Что там должно было быть с великаном? Убить его, забрать его золото. Нечестно как-то выходит.
— Золото… — срывается с губ.
Она особо и не думала о богатстве над облаками. Слишком сильно была погружена в установку «я тут всего
А ведь помимо того, что это будет по сценарию сказки, выращивание бобового стебля приведёт ещё и к деньгам. Можно подновить домик, придумать способ обеспечить мать Джилл так, чтобы она не растратила всё в первый же день.
Да и… ведьме нужно было золото. Женя, конечно, «украла» одну безделушку из дома Сона — маленький ножичек, но подойдёт ли он?
— Что, золото? — настораживается мать. — Ты нашла золото и молчишь?!
— У нас будет еда? — начинает прыгать вокруг них радостная Анна. — Золото!
— Во сне снилось, — отговаривается Женя.
В животе начинает неприятно ныть.
— А что, еды опять нет? Как раз хотела что-нибудь приготовить для начала.
— Для какого ещё начала? — начинает сердиться мать. — Я что-нибудь состряпаю, а ты делами займись! Или коровку проведай, что ли. В огороде покопайся.
Женя качает головой.
— Покажи, что есть из продуктов.
— Ну… муки вот немного, косточек для супа, морковь и горстка пшеницы есть, — перечисляет мать, кивком указывая куда-то в сторону.
— А мясо?
Женя поднимается.
— Уже нет. Вилли мог бы и чаще приносить уток и зайцев, — говорит так, будто отчитывает Женю за жениха.
Вот от таких противоречий в суждениях родителей и берутся потом дети с пограничным расстройством личности, не знающие, куда себя деть, как себя сдерживать и как вообще жить.
На её характер, наверное, ещё как повлияла семья. Что же говорить о Джилл? Не зря бедняжка готова была сбежать в неизвестность с первым встречным.
Кстати о нём — его кормить надо.
— Ладно, готовь сама, я проверю корову, да правда отправлюсь на рынок после завтрака.
С этими продуктами возиться нет никакого желания. Морковь гниловатая, зерно подозрительное… Нужно будет придумать что-нибудь.
Она только захватывает для лиса несколько костей и выходит на улицу.
Джек встречает её у крыльца.
— Ну, что, как там, всё нормально? — едва ли не виляет он хвостом.
— Тебе придётся охотиться, чтобы добыть для нас мясо, — шутит она, поднося к его морде ладонь с косточками, когда они отходят дальше. — Говорила же ждать у сарая!
— Там фоняет, — отвечает он с набитым ртом и с шумом разгрызает кость. — Уф, дожил, жру, как пёс какой-то… Расколфуй меня, Женья!
Она решает попробовать. Переместить же получилось. Зажмуривается, пытается придумать заклинание, воображает мысленно то, как он возвращает
— Увы. Но я забегу к ведьме обязательно. Скоро мы всё решим, Джек.
Она поит корову, привязывает её к месту, где много травы и с выбежавшей из дома Аннушкой проходится по участку, прикидывая его размеры и степень запущенности.
— А какой сейчас месяц? — спрашивает как бы в шутку, надеясь, что ребёнок-то не станет заострять на странности внимание.
— Что? Лето, — отвечает она, отчего-то внимательно-внимательно разглядывая её.
Женя смеётся.
— Ладно, а огород у вас когда сажают? Может, успеем ещё землю в порядок привести? Как думаешь?
Вот в чём дело — с маленькой девочкой и то разговор выходит продуктивнее, чем с её матерью…
Как вдруг на глаза ей попадается Джек, который по какой-то причине прекращает прятаться и… выползает? Выползает на тропинку и ложится там в странной позе, протягивая задние лапы, будто кто-то успел огреть его палкой и забить.
Или будто Женя случайно прокляла его во второй раз…
Глава 30. Правда в молоке
Женя срывается к нему и сразу понимает, в чём дело — у дурного лиса кость встала поперёк горла.
Так… что же делать? Надавить куда-то? Похлопать по спине?
Нет, это какой-то бред.
— Так, успокойся, всё нормально, ты же дышать можешь? Давай я что ли… попробую вытащить.
Женя пытается засунуть дрожащие пальцы в его глотку.
А он смотрит на неё выпученными глазами и скулит, чем делает себе только хуже, так как дышать начинает с ещё большим трудом.
— Успокойся, говорю! Пожалуйста, Джек, не дёргайся! — она фиксирует его мордочку в своей ладони и, наконец, нащупывает косточку. — Сейчас, сейчас…
Боже, ему, наверное, будет очень неприятно, но… Женя не медлит.
Она меняет положение кости, царапая лису горло, и с лёгкостью вытаскивает её.
Джек закашливается, дышит часто и шумно, лапами трёт морду, словно это может помочь ему справиться с болью. А затем поднимает на Женю благодарный взгляд.
— Я так долго не протяну… Лисья жизнь не для меня, — качает он головой. — Я недавно съел лягушку, Жень. Лягушку! А теперь это.
— Бедный, слушай, я попробую подоить корову. Молоко хоть как-то сгладит…
Она запускает руку в его шерсть, глядя с жалостью.
— Скоро мы вернём всё на свои места. Я зайду сегодня к ведьме.
— Скорее бы… — вздыхает он и жмётся тёплым боком к её ногам.
И не замечает, что за ними наблюдает, выглядывая из-за дверцы сарая, Аннушка. Она смотрит широко распахнутыми глазами и слушает внимательно, о чём говорит её «сестра» с… лисом. А затем, набравших храбрости, выходит и направляется к дому, вся напряжённая и вытянутая струной от волнения и страха.