Хозяйка древнего замка, или Таинственный граф в наследство
Шрифт:
Попробовав мою стряпню, оголодавший бедолага застонал от блаженства, качая головой.
— Это просто… — он не мог подобрать слов. — Я даже не знаю, как вас благодарить, Кларисса.
Надо же! Так расчувствовался, что назвал меня по имени.
— Давно я не получал такого удовольствия от ужина. Божественно. Великолепно. Лучшие повара столицы не годятся вам в подметки.
От похвалы Его Сиятельства я вся зарделась. Не ожидала, что этот гордец станет петь дифирамбы моим кулинарным талантам. Но видимо, он и правда очень
Но вот поднос опустел. И эйфория рассеялась.
Хозяин Вулшира неловко кашлянул в кулак. Похоже, вспомнил, как расточал мне комплименты, и смутился. В высшем обществе было не принято бурно выражать эмоции.
— Спасибо, — сухо сказал Роберт Дарес, промокнув губы салфеткой.
Его бледные острые скулы пылали румянцем.
— Пока не найду кухарку, буду готовить для вас сама.
Граф кивнул с удовлетворением, и я продолжила:
— Было бы неплохо набрать в Вулшир персонал. Слишком большой фронт работ для двух пожилых служанок.
Одна из этих воровок (не помню, Шарлотта или Агнесс) говорила, что Его Сиятельство разогнал часть слуг, стыдясь своей болезни, — и вот к чему это привело: богатый, величественный замок превратился в сарай. Граф, может, этого и не видел, но с последствиями уже столкнулся. Я вспомнила разбитую лестницу, ставшую для него неодолимой преградой.
— Я не против, — Роберт Дарес поджал губы. На его лице проступило странное выражение: досада, обида, бессильный гнев. — Но с этим могут возникнуть сложности.
Мои брови поползли вверх.
О каких сложностях он говорит? Да каждая вторая женщина из деревни будет счастлива трудиться в графском доме! Это и выгодно, и почетно. Где еще они столько заработают?
Видимо, почувствовав мое недоумение, Его Сиятельство неохотно пояснил:
— Узнав о моей болезни, почти вся прислуга изъявила желание покинуть Вулшир. Я не стал никого удерживать.
— Но почему?
То, что сказал граф, разнилось с тем, что я услышала от служанок, оставшихся в замке.
— Они решили, что моя болезнь может быть заразна, и испугались.
Я задумчиво покачала головой. Подозрительно.
Сами слуги уволились или им помогли, чтобы не путались под ногами? Чем меньше в доме свидетелей, тем легче творить беззаконие.
— Если вы согласны, я займусь этим вопросом. Вулширу требуются прачки, новые горничные, садовник, конюх, а вам личный лакей.
Я подозревала, что в его состоянии графу тяжело самому одеваться и следить за гигиеной.
И словно в ответ на мои мысли, Роберт Дарес, покраснев еще гуще, сказал:
— Это все замечательно. Я, конечно же, согласен. Но Леди Кейдж… Сейчас я вынужден просить вас помочь мне принять ванну.
Я растерялась, не готовая к такому повороту.
Хорошо, что граф
Его Сиятельство тоже был весь красный. Он не только смущался, но и чувствовал себя униженным, вынужденный просить о чем-то настолько интимном.
Но ему и правда было тяжело самому забираться в ванну. Для того, кто передвигается с тростью, перешагнуть через высокий борт и опуститься в воду, не поскользнувшись и не упав, — настоящее испытание.
Стоп!
Меня придется его раздевать? Мыть? Какая именно помощь ему требуется?
Сотни мыслей взметнулись в голове стаей всполошенных птиц. Сотни вопросов завертелись на языке, но ни один из них я не осмелилась задать. Если начну сейчас выпытывать у графа подробности, мы оба умрем от неловкости.
— Почему вы молчите, леди Кейдж? — занервничал Роберт Дарес. Он завозился на постели, едва не опрокинув с колен поднос с грязной посудой. Я поспешила его забрать. — Моя просьба шокировала вас? Простите. Я мог бы попросить Шарлотту или Агнесс, но им сложно управляться со мной.
— Нет-нет, я вовсе… вовсе не шокирована. Вы хотите искупаться прямо сейчас?
Его Сиятельство судорожно сжал в кулаке край одеяла, что укрывало его до пояса.
— Если вы не слишком устали, — вздохнул он.
Как же это все-таки ужасно — зависеть от чужой помощи!
— Тогда подождите. Я отнесу поднос на кухню и приготовлю вам воду.
Из спальни больного я сбежала, словно из душной ловушки. Несколько минут я просто стояла в коридоре и слушала стук собственного сердца.
Он будет без одежды. Там, в ванной. Мне придется прикасаться к нему. Голому. Почему я так разволновалась?
Ясно почему. Будь на месте красивого молодого хозяина Вулшира немощный дед моя реакция была бы куда спокойнее.
Взяв себя в руки, я принялась за дело.
Грязная посуда отправилась в мойку на кухне, а я — в ванную комнату. Всего их в замке было три, и одна, на наше счастье, располагалась на первом этаже рядом с новыми покоями графа. Отлично! Идти недалеко. Это было важно, ведь каждый шаг давался Его Сиятельству с большим трудом.
Сегодня я уже успела порадоваться тому, что в Вулшире имелся водопровод, а сейчас сделала это снова — горячо поблагодарила Всевышнего за то, что воду для купания не надо таскать из колодца.
Комната, где мылись обитатели замка, оказалась просторной. В ее центре напротив камина стояла большая деревянная бадья. Ее дно и бортики были застелены белой простыней, видимо, для того чтобы человек, принимающий ванну, не загнал занозу в мягкое место. Из стены над бадьей торчали два крана — для холодной и горячей воды. На полках шкафа я нашла мыло, несколько мочалок из пеньковых веревок, полотенца и стеклянные баночки с жидкостью розового цвета. Никакой особой подготовки к банным процедурам, слава богу, не требовалось.