Хозяйка Королевской Кухни. Ножом и вилкой!
Шрифт:
– А тогда что делать с яйцами?! – не поняла она.
– Оставить их в покое! – не выдержала я, правда, тут же успокоившись. – Яйца мы оставим пирожкам, которые отправляются в печку. Им это идёт, а девушкам вроде нас – не очень. Так о чём я… О! О сервировке…
– Так вроде разговор был о пирогах…
– Оставь их уже в покое! – вновь перебила её я. – Я говорила о том, как важно преподнести себя в глазах мужчины… Неважно, с чем ты ассоциируешь себя, с румяным пирожком или отличной сервировкой стола –
Кажется, мои слова абсолютно запутали несчастную девушку. Люсинда нахмурилась так, что я начала подозревать, что эта тема вызывает у неё сейчас жуткую головную боль. Значит учитель любовной науки из меня получился так себе, хотя в этом упрекать меня не стоило – всё же в первую очередь я была отличным поваром, а не соблазнительницей. Вот только я словно с рождения знала всё то, что сейчас говорила несчастной Люсинде. И от мужчин у меня отбоя не было, вот только… В любви-то мне до сих пор не везло!
Но, с другой стороны, до неё ли мне было?! Я не собиралась в ближайшее время влюбляться и обзаводиться семьею. Моей целью было место хозяйки королевской кухни, а всё остальное могло подождать.
– Смотри!
Я вскочила, расправив платье и плечи, выставив вперёд свою гордость – и глубоко вздохнула. В маленьком парке, где проходили наши «занятия», вряд ли бы мог кто-то нас подслушать или увидеть, и потому я вела себя достаточно раскрепощённо, движимая искренним желанием помочь подруге обрести личное счастье.
Люсинда с жадностью ловила взглядом каждое моё движение, мотая на ус и стараясь запомнить плавность движений, походку, взгляд.
Вздернув нос, я пошла что называется походкой от бедра, при этом едва шевеля открытыми плечами – благо, платье для вечерней прогулки я выбрала подходящее, способное в полной мере подчеркнуть все мои прелести. Небольшой каблучок моих туфель тоже прибавлял женственности всему моему облику, и я, не заботясь ни о чём, гордо вышагивала перед в навалившихся сумерках, демонстрируя менее опытной подруге первые шаги обольщения любого мужчины.
– Запоминаешь, Люсинда? Если научишься так же, то все мужики – не только Серж, ой, прости, Жорж, будут пачками падать к твоим ногам… Ай!
Карма, что называется, настигла меня мгновенно. И это не какой-то там воображаемый мужик, а я полетела вниз на землю, зацепившись каблуком то ли за ветку, то ли ещё за что, и ужас от того, что станет сейчас с моим лицом не успел обуять меня в полной мере – кто-то успел подхватить меня, не дав вляпаться по полной. Сильные руки сжали мои дрожащие плечи, и я, всхлипнув, готова была разрыдаться, бросившись на шею своему спасителю…
Глава 25
Люсинда,
– Мне пора! – наигранно весело сообщила она, пролетев мимо без той грациозности, которой я её тут так старательно обучала.
Я же подняла глаза, забыв, как дышать. О, боги! Находиться в объятиях этого мужчины было столь же волнительно, как и в его ванне, вот только сейчас это было как-то более естественно и даже, можно сказать, не постыдно.
Мэтр Конрад держал меня в своих объятиях, не торопясь ставить на ноги, а я не особо и рвалась, пользуясь случаем рассматривая его красивое лицо с маленькими едва заметными веснушками на светлой коже, широкими бровями на упрямом лбу, глазами, что меняли цвет в зависимости от времени суток и освещения. Думаю, он занимался тем же самым, потому как дыхание его участилось, а взгляд замутнел, и даже кончик языка едва заметно облизал пересохшие губы.
Вот только волшебство момента испортить я могла одной лишь неосторожной и колкой фразой.
– Вы что, подслушивали нас с Люсиндой в кустах? – ляпнула я, в тот же момент ощущая, как невесомость покидает меня, а ноги становятся на ровную поверхность земли.
Хоть на улице и было уже достаточно темно, но, держу пари, мужчина покраснел, потому как нервно отвёл глаза, однако, тут же вернув взгляд моей скромной персоне.
– Н-нет, не совсем, - начал оправдываться он, а я обхватила себя руками, почувствовав вечернюю прохладу, обхватившую меня вдруг со всех сторон. – Я искал Вас, чтобы поговорить…
– Поговорить? – вспоминая всё то, чем я забивала голову несчастной Люсинды, а, как оказалось, заодно и мэтра Конрада, я тоже раскраснелась, и теперь мне сделалось жарко. – О чём? Если Вы думаете, что я добровольно уйду, отказавшись от борьбы, то…
– Да выслушайте же сначала! – нетерпеливо перебил он меня, воровато оглядываясь. – Дело важное и оно касается магии…
– Говорите! – мне опять стало холодно, так, что зубы застучали. Или это присутствие этого мужчины так на меня влияло?
Атартец, наблюдая за метаморфозами, происходящими со мной, неожиданно стянул с себя тонкий камзол из дорогой замши, бережно накинув мне его на плечи – как будто мы в любовь тут играли, а не о деле разговаривали. Однако этот его жест показался мне настолько милым, что я невольно заулыбалась, не забыв поблагодарить его.
– Благодарю! – щёки мои опять светились как два наливных яблочка. – Вы не обязаны…
Но искусством портить момент, как оказалось, обладала не только я…
– Конечно! – охотно согласился он. – Вот только я хочу участвовать в честной борьбе. Но если Вы завтра сляжете с простудой, то это уже будет почти невыполнимо.